Еще более странным оказался звонок Ника Спальи.
— Эти Тилдены, конечно, порядочные свиньи, но Ив Саксон — дама что надо. Я думаю, тебе стоит сегодня пойти ей навстречу.
Кевин был настолько изумлен тем, что Ник знал о намечавшейся встрече, что не сразу догадался спросить, откуда ему это известно. А когда догадался, было уже поздно, Спалья повесил трубку. Пришлось ломать голову самому. Начальник полиции звонит ему с просьбой сделать одолжение Ив Саксон? Вот так новость!
Дана тоже была озадачена, когда он поведал ей о странной просьбе.
— На той неделе Уэйд всерьез волновался, что Спалья попросту арестует его тетку. Он сказал, что Ив кидалась на начальника полиции, словно борец за права животных на светскую даму в шубе из амурского тигра.
— Ага, значит, сначала она на него кидалась, а потом совершенно неожиданно оказалась дамой что надо? — Кевин с Даной переглянулись. — Хм.
Теперь можно было не сомневаться, что и Рейчел не останется в стороне. Но он все равно никуда не поедет, как бы ни пытались его улестить, запугать или заманить. Он принял решение и настоит на своем.
Кевин приготовил целую речь. Он скажет Рейчел, когда она позвонит, что не согласится на их условия ни при каких обстоятельствах. Он напомнит ей, что его отказ нельзя воспринимать как личную обиду. Профессиональное противостояние адвокатов Кормака и Саксон — это одно, а отношения влюбленной пары Кевина и Рейчел — совсем другое.
А они безусловно были влюбленной парой. Он слепо пялился на завещание, которое составлял для одного из клиентов, но вместо текста перед глазами вставали чувственные образы: нежная шелковистая кожа, к которой прикасаются его пальцы, влажные губы, припухшие от его поцелуев. Желание обжигало его. Но это была не только физическая потребность, но и эмоциональная. Он даже не пытался морочить себе голову, прикидываясь, будто их связывает лишь плотское влечение.
В этом не было нужды: он видел, с какой любовью и нежностью Рейчел относится к Брейди и Сноуи, как добра к его младшим братьям. Она сразу поняла, какие обязательства он взял на себя, и Кевин был ей за это благодарен. Он восхищался тем, как она сама заботится о маленькой племяннице и взбунтовавшейся, не помнящей себя сестре. Ему было хорошо с ней. Она была умна и искренна, а когда отбросила свою постоянную настороженность, оказалась веселой и ласковой. А нынче ночью и вообще обо всем забыла с ним — ради него.
Вырастет ли между ними стена, когда он не выполнит ее просьбу? А он непременно откажет, хотя понимает, что его упорство может стоить Саксонам самых важных клиентов.
С профессиональной точки зрения ему это все равно, напомнил себе Кевин. О переменах в работе конкурирующей фирмы можно немного посудачить, но волновать всерьез они его не должны.
Впрочем, это чистый самообман. Разумеется, они его волнуют, потому что означают неприятности для Рейчел. Кевин нахмурился. Нет, ерунда какая-то получается. Необходимо четко отделять личные и деловые отношения. Ему, быть может, и удалось бы себя убедить, если бы Рейчел устроила ему высокомерную выволочку по телефону или ворвалась в кабинет, требуя беспрекословного подчинения Тилденам.
Но она приехала без звонка и тихо вошла. Под взглядом ее огромных от волнения и страха глаз его решимость внезапно растаяла.
Он не хотел, чтобы она его боялась. Особенно после того, как доверилась вчера, безоговорочно, почти по-детски.
В его душе не на жизнь, а на смерть боролись Кевин-адвокат, которому палец в рот не клади, и Кевин — влюбленный мужчина. Внезапно пропасть между личным и профессиональным почти исчезла. Однако он еще не был готов объявлять перемирие.
«Ты обсуждаешь дела, — сказал себе Кевин. — Держись отчужденно, сдержанно». И немедленно последовал этому совету.
— Все утро мы отбиваемся от звонков досточтимых коллег из «Саксон и компаньонов». Я зная, что твой визит — лишь дело времени.
Рейчел вновь увидела перед собой своего злого гения, ловкача, который получал удовольствие, выставляя ее на посмешище. Она вспомнила, как заботлив и нежен он был ночью, и слезы навернулись ей на глаза. В ужасе она попыталась их сморгнуть. Этот чужой, холодный Кевин, чего доброго, обвинит ее в том, что она пытается прибегнуть к нечестным приемам.
— Мне не следовало приезжать, — пробормотала она, дергая за ручку. Она не сразу сообразила, что дверь заперта, и Кевин успел перехватить ее руку, потянувшуюся к замку.
— Рейчел, подожди. — Он взял ее за подбородок.
Она сказала, не поднимая глаз:
— Я хочу уйти, Кевин. Я ошиблась, приехав к тебе.
— Посмотри на меня, Рейчел.
Она почти физически ощущала власть его взгляда. Он подчинял себе ее волю. Рейчел с почти болезненной уверенностью поняла, что, если Кевин захочет овладеть ею здесь и сейчас, она не будет сопротивляться. Она даже обрадуется!
— Ты должна понять, что я не стану жертвовать законными финансовыми интересами и юридическими правами моего клиента. Я представляю Мисти Тилден на законных основаниях, я душеприказчик ее покойного мужа. — Он погладил ее по щеке. — Я имею перед ней обязательства и не могу пренебречь ими, Рейчел.
Она кивнула.
— Знаю. Я и не думала, что ты это сделаешь. Их пальцы переплелись на дверной ручке.
— Но есть и другая причина, финансовая, по которой я намерен остаться адвокатом Мисти Тилден и свято блюсти ее интересы, Рейчел. Положение душеприказчика Тауна Тилдена-старшего принесет фирме доход, выражаемый шестизначным числом, а от благосостояния фирмы зависят жизни троих детей.
— Я и это знаю, Кевин, — тихо сказала Рейчел, думая, что не только Бренди, Остин и Дастин, но и Клара, и отвратительный Фрэнк Кормак, все они зависели от Кевина.
— Хорошо. Теперь, когда мы оба с этим согласились, — Кевин откашлялся, — не вижу, почему бы мне не пойти навстречу коллеге, когда она обращается с разумной просьбой. Я всегда стараюсь избавить своих клиентов от сомнительного удовольствия судебного процесса, и, если сегодняшняя встреча с Тилденами позволит достичь достойного внесудебного соглашения, я приеду.
Рейчел не поверила своим ушам.
— Ты приедешь?
Он смотрел, как она закусила губу и глубоко вздохнула. Волнение сразу охватило его, едва он увидел ее в холле. А сейчас, просто оттого, что она была рядом, он терял над собой власть.
— Да, — почти простонал он.
— Но я тебя даже не просила об этом. — Она была слишком потрясена, чтобы оставаться тактичной. — Ты сам вызвался.
Кевин усмехнулся.
— Злорадствовать невежливо, Рейчел.
— Я не злорадствую.
Тут она заметила, как действует на него ее присутствие, и сама почувствовала то же самое. Глубоко вдохнув, она втянула ноздрями его аромат, такой мужской, такой чувственный. Разлить бы его по бутылочкам и продавать, успех был бы ошеломительный без всякой идиотской рекламы.
— Кевин, спасибо. — Она обвила руками его шею. — Я так тебе благодарна.
Он обнял ее, тронул губами волосы.
— А в этом месте я получаю в награду страстные объятия?
Слегка отстранившись, она улыбнулась, глаза ее сияли.
— А в этом месте я отвечаю, что тебе не было нужды соглашаться, чтобы получить страстные объятия. Они были тебе гарантированы, даже если бы ты сказал «нет».
— Знаю! — Его губы играли с ее губами.
— Этой ночи мне должно было бы хватить надолго, — прошептала она. — Я не должна была так быстро изголодаться по тебе после такого… — Она вздохнула. — Но я хочу тебя еще сильнее, Кевин. Так сильно, что даже сердце болит.
— Ох, детка, я знаю, — простонал он. Ее слова подействовали на него не менее сокрушительно, чем нежные округлости под руками.
Они исступленно поцеловались, и к бешеной страсти, что владела ими ночью, примешалась щемящая нежность.
— Сейчас, Рейчел. Здесь и сейчас, — прошептал он. Его рука скользнула ей под юбку. — Я не могу ждать.