— Я все же пойду супа поем, подруга, но мне две вот этих вкусняшки оставьте, они мне будет очень нужны сразу после обеда. Что за дела великие ты вершила, прогуливая работу?
— Секретный секрет, тайная тайна. Так, ерунда сущая, как оказалось. Даже рассказывать скучно.
— Темнишь ты что-то, ну да ладно. Может быть, любовника завела? Я обещаю не рассказывать Никите, если он молодой и сексуальный.
— Иди суп хлебай, фантазерка. Я мир спасала от катастрофы, если тебе так уж интересно.
Рита отправилась обедать, мы с Ваней продолжили продажи продвигать, попутно уплетая пироженые. Знала бы подруга, какие важные события происходили у нее за спиной. Но мы же договорились, что поведает ей об этом Саша, при чем в несколько урезанном виде. После непродолжительных размышлений, я согласилась, что жених ее предложил правильный вариант. Скрывать от Ритули то, что в итоге может всплыть на поверхность, было бы не правильно. Вернее, имело смысл ничего не говорить, если бы была уверенность, что Миша забудет про свою гадкую натуру. Но на это не было совершенно никаких шансов. Даже если его поколачивать регулярно, он все равно не перестанет ненавидеть Александра. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Саша вот решил, что хватит ненависти, пора переходить к насилию. И я была в восторге, что он именно так поступил. Заступился за честь своей женщины. Интересно, если на машине мужчины нацарапать « в сексе ты лучший!», то он испытает восторг или ненависть? Видимо меня чуть отпустило, раз уж я стала задумываться о таких философских вещах.
Завтра еще один рабочий день и все. Пусть он пройдет легко и спокойно, безо всяких приключений. Хотелось, чтобы ничего плохого не произошло. Пусть даже ничего хорошего не свершится, я это переживу.
— Пелагея, а что это за кукла такая непонятная? Я такой не помню, у нас в ассортименте нет ничего подобного.
Ваня держал в руках скрученную из тряпочек фигурку, рассматривая её. Я тоже о такой вспомнить не могла. Да и ценника на ней не было. Кто-то ее тут просто забыл, видимо. Обратятся, вернем. Безделушка, мелочь, возможно и искать не станут. Такое ощущение, что делал ребенок.
— Положи куда-нибудь, наверное, посетитель забыл, бывает. Отдадим, если кто спросит.
— Ой, иголка тут, я укололся,- Ваня смотрел на палец. – Даже не заметил, вот ведь. Ерунда, ни капельки крови. Что за дурак догадался спрятать иголку в детскую забавную игрушку?
— Я и говорю, это не наше. Если появятся хозяева, то мы им отдадим их сокровище.
Ваня положил самодельную куклу в ящик. И мы про нее забыли. Мало ли, кто что может оставить, увлекшись покупками. Рита вернулась с обеда, аппетитно умяла две свои забронированные заранее вкусняшки.
— Саша звонил, в ресторан пойдем. Я спросила, что у него с телефоном. Говорит, просто перед праздниками связь везде плохая, сеть не выдерживает. Знаешь что сказал? Возможно, будет искать новую работу, надоело ему в Облгазе. Но он еще думает.
— Ну, мужик он деятельный, думаю, что все равно плохую себе работу не подберет. А то, если уж трудности будут, пусть у нас торгует. У него получится, я в него верю.
Я то знала, что причина возможной смены работы вовсе не в скуке или желании перемен. Это все Мишаня, со своими развлечениями, тому виной. Ну почему существуют такие гадкие и склочные личности? Как только их земля носит? Но раз про это Саша не сказал, значит и я промолчу. День благополучно двигался к завершению. Мы смотрели на наши на половину пустые прилавки и не знали, радоваться нам, или огорчаться. Завтра и продавать уже почти будет нечего. Но пополнить ассортимент было совсем нечем. Если только взять у Саши все то, что он прикупил у нас для себя. Но это был просто глупый вариант, который никогда не будет предложен. Ничего, теперь мы знаем, что надо готовить сани летом. И в следующий раз, если это следующий раз наступит, будем готовы заранее. С полными кладовыми запасов.
— Пелагея, а можно я домой пойду?- попросил Иван.- Мне что-то поплохело, может, пироженое какое некачественное попалось.
— Иди, управимся без тебя, - у меня было просто шикарное настроение, и я была готова доработать одна. – Завтра приходи, у нас будет краткое подведение итогов и выдача премии.
— Угу, завтра я тут. Ну если не помру, что-то меня мутит.
— Если будет плохо, то не рвись сюда. Позвони, решим, как быть.
Парень собрался и ушел. Вид у него был больной. Вирусы, простуда, или загрипповал наш продавец. Завтра будет видно. Вдруг и вправду пироженое некачественное попалось. Интересно, сколько людей встречают Новый год в больнице? Ведь таких, наверняка, сотни, даже тысячи. Бедолаги, самый хороший праздник, яркий, веселый, продолжительный, благодаря нашим правителям. И вынуждены лежать на больничных койках. Надеюсь, Ване такое не грозит. Да, мы справились и без своего продавца. Даже закрыли магазин минут на двадцать раньше обычного. Мне хотелось домой, Рита спешила в ресторане с любимым оказаться. Я даже сумела опередить Никиту, появившись дома на пять минут раньше него. Он смело заглянул в ванную, где я принимала душ и присоединился ко мне. Озабоченный самец, но это было так мило и приятно. Ужин потом готовила я, а он просто крутился рядом, помогая.
— Как там наша служанка, уже на подходе?
— Сначала Вена, бешеный шопинг, а потом ты поймешь, что рано думать о служанках. А надо думать, как же пополнить почти истощенный семейный бюджет.
— Я начинаю подумывать, что мне в Вену совершенно не хочется. Слишком ты ужасающие картины рисуешь.
— Не боись, прорвемся! Все равно норма провоза багажа только двадцать с небольшим килограммов.
— Я к себе в чемодан тебе ничего положить не позволю. Надеюсь, это поможет нам избежать финансового краха и вылета из сотни Фробс.
— Те, кто в сотне этой находится, могут доплатить за перевес. Нам счастье такое не угрожает, успокойся. И с каких это пор ты стал думать, что я буду спрашивать у тебя разрешения заполнить твой чемодан? Ты уж смирись с этой участью.
— Смиряюсь незамедлительно, о, моя госпожа, только не бросай меня в терновый куст.
Наш разговор прервал звонок. Звонил Ваня. Я ответила на вызов, удивившись, что говорит по его телефону женщина. Но тут же осознала, что это его мать, Меланья.
— Ване плохо, он какой-то синий и дрожит. Я вызвала врачей, вы не знаете, что с ним? Может быть, это какая ваша проклятая магия?
Какая на хрен магия, что она несет! С каких это пор все болезни можно стало сваливать на колдовство.
— Никакой магии, он просто заболел. Врачи скажут, что с ним, не переживайте, Меланья.
Стоп! Самодельная кукла, иголка в ней. Он уколол палец и ему потом стало плохо. Вот дурацкая жизнь. Теперь еще и всякое колдовство приходилось учитывать, раз уж в него я поверила.
— Меланья, а у него на руке есть веревочка повязанная? Нет, никакой веревочки нет, вы уверены? Уверены значит? Врачи придут, пусть пытаются определить, что с Ваней. Но я сейчас позвоню Егорычу и попрошу к вам зайти. Только вот не надо ворчать, хорошо? Пустите его и помогите, если надо.
Муж прислушивался с интересом. Понимая, что опять никакого уютного семейного вечера не получится. Я поцеловала его в щеку, шепнув, что он у меня просто супер, и набрала номер Егорыча. Быстро изложила ему суть произошедшего.
— Куколка самодельная, да еще и с иголочкой? Ну вот когда он свою веревочку то потерял, которую я велел на руке таскать? Пойду прогуляюсь, да, а то ведь утащат парня в больницу, туда так просто не пропустят. Ох, деточка, ну совсем нет покоя старику, ни днем, ни ночью. Это вы такие задорные или просто жизнь слишком суетливая ныне?
— Егорыч, ну не ворчит вы, я же не знаю, имеет ли кукла та отношение какое-то к его болезни. Но с вашей чертовой магией приходится держать ухо востро.
— Хорошо сказано про чертову магию, вполне, кстати, вероятно, что ты угадала.
— Что, поедешь туда? - муж мысленно был готов и к такому повороту. – Парень ваш непонятно чем заболел?
— Пока не поеду. Может просто ОРЗ какое. К тому же я там бесполезна совершенно.
— Ну и то ладно, хоть поваляемся вдвоем, телек посмотрим.
— А можно я почитаю? Я так давно не читала, у меня «Сага о Форсайтах» лежит брошенная.
— Любой каприз, милая.
Через час позвонил старичок.
— Жить будет, балбесом так и останется. Надоела ему веревочка, решил выкинуть. Молодо-зелено. Подкинули вам эту куклу, завтра аккуратно возьми и сожги. Смотри, не уколись, хотя, ты же веревочку не снимала, тебе ничего не грозит.
— Что с Ваней?
— Ерунда, бандитская пуля,- старичок засмеялся.- Но вот врачи ничего сказать не сумели, хотели забрать в больницу. Температура в норме, пульс в норме, давление прекрасное. Но кожа синеватая и дрожит весь. Еще бы они поняли, их такому не учили.
— Что-то серьезное?
— Нет, пустяки, честно. Хватило моих травок лечебных. Но вы меня своими заботами раньше срока в гроб загоните. А я еще услугу остаюсь Оценщику должен. Не примут меня в рай с долгами. То у вас фотографии, то у вас подсвечники, то в куклы решили поиграться. Пелагея, старый я уже, очень старый. Вы бы меня поберегли все же. Постарайтесь без приключений всяких, я еще хотя бы немного пожить планирую. Веревочки я вам, в ближайшие дни, обновлю. После праздничных каникул. Думал, что не пригодятся, но все же конкуренты ваши решили провести акцию.
— Ну кому мы конкуренты, сами подумайте.
— Да всяким недоучкам, аферистам и шарлатанам вы конкуренты. Боятся, что отнимите у них кусок. Ну да ладно, я подумаю на досуге, как сделать так, что бы вас вовсе не замечали. А куколка эта-сущее баловство. Положили вам ее, что бы глянуть, что получится. Будем считать, что ничего не получилось. Я же говорил не раз, они не понимают совершенно ничего в том виде волшебства, которое есть у меня и других. У них иное направление. Мы не должны даже пересекаться, по идее.
— А Ваня сколько будет болеть теперь?