Он поставил бокал вина на стол и пристально посмотрел на него, словно вглядывался в прошлое.
— Я был влюблен раз или два, или думал, что был влюблён. Это было так давно, что я право не могу большего сказать. Что насчёт тебя? Ты любила?
— Нет. Я как-то раз запала на парня, но ничего не было. Был ещё парень, который мне очень нравился несколько месяцев назад, но…
— Он не ответил тебе взаимностью?
Я повертела в руках вилку.
— У нас было одно свидание — если это можно было так назвать — и он захотел встретиться ещё раз, но я только что обнаружила кем была, и я посчитала, что будет неправильно начинать отношения с человеком.
Десмунд кивнул в понимании и к счастью не стал развивать эту тему. Он положил столовые приборы крест-накрест на тарелке.
— Мне жаль, но я забыл попросить о десерте. Обычно я его не ем.
— Всё в порядке. В любом случае, я не смогла бы, вероятно, съесть гораздо больше, — я отодвинула кресло и встала. — Почему бы нам вместо этого не провести реванш?
Знакомое мерцание появилось в его глазах.
— С удовольствием.
Мы перешли к маленькому столику у окна, и я обнаружила, что фишки уже были расставлены на доске, которую я оставила для него в прошлый раз, когда была здесь. Мы сели друг напротив друга, никто из нас ни словом не обмолвился о новой доске или участи старой. Ещё много чего я не знала о заболевании Десмунда, и существовала вероятность, что он не помнил, как разгромил библиотеку. Он так хорошо сегодня справлялся, и я вовсе не хотела расстраивать его, поставив на обсуждение нечто такое неприятное.
Спустя две партии, для меня стали очевидны три вещи. Первым было то, что я никогда не смогу выиграть у Десмунда в шашки. Во-вторых, чем больше я узнавала его, тем счастливее становилась от того что имела его в качестве друга. Ну, а, третьим открытием было то, что его здоровье не улучшилось настолько сильно, как я предполагала. Через несколько часов, проведённых вместе, он начал показывать признаки напряжённости: его глаза стали чрезмерно яркими, и хотя он продолжал улыбаться, он не смог утаить дрожь в своих руках, когда потянулся за своими шашками. Я осознала, какая же для него, должно быть, была пытка так долго скрывать постоянную боль и внутренние мучения. Оставаться здесь наверху было его выбором, отдалиться практически от всех остальных, не потому что он не любил людей, а потому что было слишком трудно маскировать его состояние. Он был гордым мужчиной, который когда-то был великим воином, и, наверное, выдерживать эту слабость разума и тела для него было мучительно больно.
Я не имела способа выяснить, повлияло ли положительно на него моё излечивание, но мне хотелось снова попробовать его применить. Проблема заключалась в том, что я не могла просто протянуть руку и заключить его ладонь в свою или прикоснуться к его руке, не дав ему повода истолковать меня превратно. Не хватало ещё, чтобы Десмунд подумал, что я флиртовала с ним. Он был последним человеком, который должен бы получать смешанные сигналы.
— Ещё одну партию?
— Вообще-то, я бы с удовольствием снова послушала твою игру на фортепьяно — то есть, если ты этого хочешь.
Он настолько увяз в своей музыке в прошлый раз, что я смогла провести исцеление, не будучи замеченной им. Может быть я смогу это повторить.
Некая доля утомлённости покинула черты его лица.
— Чтобы ты хотела послушать?
— Удиви меня.
Он встал и подал мне руку. Я приняла ее, и мы пошли вглубь по коридору в музыкальную комнату. Мы вместе сели на скамью, и Десмунд начал играть мрачное произведение, полное драматических свипов, которые, казалось, отражали его эмоциональное состояние. Ничего такого я раньше не слышала и я посчитала это произведение слегка депрессивным, но он потерялся в музыке, что позволило мне заняться своим делом.
На этот раз, когда я открыла себя магии Хель-колдуна, я была готова к холодному порыву тошноты, который сразу же поразил меня. Плотно стиснув зубы, я ожесточила себя и втягивала тёмную магию в себя до тех пор, пока пот тонкой струйкой не потек вниз по моей спине, и я боролась с ознобом, который попытался сокрушить моё тело. Когда вынести этого натиска я больше не могла, я незаметно отпрянула и позволила своей силе уничтожить магию колдуна.
Десмунд закончил произведение и начал другое, не заметив происходившую рядом с ним безмолвную битву. Как только мой сердечный ритм замедлился до нормального, я вновь сформировала между нами связь и выкачала из него ещё больше магии. Сначала магия втекала в меня устойчивым потоком, который казался непрекращающимся, но, в конце концов, он начал замедляться, пока не стал немногим больше, чем струйкой. Использование такого большого объёма своей силы на уничтожение отвратительной магии должно было истощить меня, но я чувствовала себя удивительно бодро после второй половины дня, проведённой в озере.
Десмунд сыграл ещё два произведения, прежде чем я заметила, что он утомился. На его щеках, определённо, было больше цвета, но меня осенило, что он, вероятно, начал чувствовать такую же вялость, какую испытывают большинство созданий после сильного исцеления. Хотя вряд ли он когда-нибудь сознается, что устал.
Я подняла руку и прикрыла мнимую зевоту, и он прервал свою игру.
— Засыпаешь, малышка?
— Прости, все эти тренировки вымотали меня.
— Тогда ты должна пойти спать и немного отдохнуть. Мы можем продолжить в другой раз, — он встал и улыбнулся, опустив на меня взгляд. — Пошли. Ты должна много отдыхать, если собираешься поспевать за своим новым тренером.
Как обычно мы расстались на лестничной площадке, и я решила сделать крюк, чтобы зайти в обеденный зал и взять черничный кекс, прежде чем направилась в свою комнату. Когда я прошла мимо высоких окон, я заметила Николаса с Селин, прогуливавшихся по хорошо освещённой лужайке. Они остановились, и Селин подняла взгляд на Николаса с похотливой улыбкой. Он что-то ей сказал, и её губы приоткрылись в, как я знала, гортанном смехе, заставив меня почувствовать себя так, словно я бесцеремонно вторглась в интимный момент. Видя их такими, я не смогла не отметить для себя, насколько хорошо они смотрелись вместе, и я не была удивлена, что Николас хотел быть с такой красивой женщиной. Она, возможно, и была сучкой по отношению к другим женщинам, но, безусловно, мужчин она очень сильно привлекала.
Селин потянулась и интимно положила руку на плечо Николаса, и я почувствовала, будто кто-то сильно ударил меня в живот. Я отошла подальше за пределы видимости до того, как кто-то из них увидит меня, и убежала из зала, обеспокоенная и смущённая множеством необъяснимых эмоций. Почему видеть их вместе встревожило меня? Не то, чтобы между мной и Николасом что-то было; он, возможно, был последним человеком, с которым я могла себя представить. Да, он был шикарным, и ладно, может быть я и была немного увлечена им. Кто не был бы? Он был хорошим по отношению ко мне, но он также был высокомерным и властным и легко поддающимся перепадам настроения.
Я просто не могла вынести мысли, что эта ужасная женщина запускает свои когти в него. Он мог бы найти себе кого-то неизмеримо лучше Селин.
«Какая тебе разница?» — поинтересовался мой внутренний голос. «Он тебе даже не нравится, помнишь?»
«Он мне нравится», — возразила я. «Он мой друг, и я не хочу, чтобы один из моих друзей был с кем-то подобной этой».
«Кого, чёрт возьми, ты пытаешься надуть? Ты никогда не рассматривала Николаса как просто друга».
— Нет, ты ошибаешься, — прошептала я, когда открыла дверь в свою комнату. — Мне безразличен он в этом отношении.
«Обманщица».
Я закрыла дверь и обессилено прижалась к ней лбом.
— Этому не бывать.
Голос не произнёс ни слова.
Глава 13
Следующим утром, когда я вывалилась из постели, казалось, что голову зажали в тиски, и украшена я была тёмными кругами под глазами. Больше всего на свете мне хотелось забраться обратно под одеяла и скрыться под ними на весь день, сделать всё что угодно, лишь бы избежать встречи с Николасом. Как я буду с ним тренироваться, буду с ним наедине после того, как прошлым вечером осознала, что у меня есть к нему чувства? Я до сих пор не особо понимала, какими они были, но они до смерти меня напугали. Я, правда, не знала смогу ли справиться с ещё большими сложностями в своей жизни. Николас был моим тренером и моим другом, и он был ни кем иным, если не сложным.