Выбрать главу

Мунко взял язык, обмакнул в кровь, стал жевать терпкое и солоноватое от крови мясо.

“Вера такая[43], — думал он. — Ненцы всегда ели мясо с кровью. Нельзя в тундре без крови, кости мягкими станут…”

Старик с одобрением глядел па него.

— Ты хорошо воевал, — сказал старик. — Нум видел твои дела. Ты сын своего отца.

— Слабого оленя догоняет сармик[44]. В моем роду не было слабых.

— О сав! — откликнулся старик. — Не было! Все улетели к верхним людям[45]. Ты последний. Худо, однако. Закончится род.

— Семя мое в детях живет.

— Сколько пешек[46] замерзает в буран? Дети твои малы. А буранов в жизни много.

— Вырастут дети. Ванойти хорошая мать.

— О сав! — сказал старик.

Они доели языки и допили кровь. Старик поднялся:

— Пойдем, однако.

Они вышли из чума.

— В тебе больше сил, хахая нями[47], — сказал старик, — взойди на высокое место, покричи оленей. Три раза покричи, больше не надо.

Поднялся Мунко на холм, смотрит — нигде пи одного оленя нет. Однако закричал три раза. Взглянул — из-за реки бегут три черных оленя. В воду бросились, поплыли. На берег вылезли.

Стал старик запрягать оленей. Левого вперед выдвинул, пелекового[48] запряг, третьего в середину поставил. Постель положил в нарту.

— Три года меня не будет, а ты на четвертый год выходи ко мне навстречу.

Только эти слова и сказал старик. И прах поднялся над тундрой, и свист многих крыльев наполнил ее: звери бежали прочь и птицы летели в другую сторону. Они так сильно махали крыльями, что погас огонь в чуме. А кто не успевал убежать и улететь — падали под копыта черных оленей.

Три года как три дня прошло. Живет Мунко в чуме, сам не знает, живой он или мертвый.

Вечером загремела нарта.

“Должно быть, старик”, — думает Мунко. Только подумал — анас[49] показался. Нум как сыч сидит, совсем костяным сделался.

— Как съездил? — спросил его Мунко.

— К брату ездил. К Падури[50]. Хороших бегунов[51] дал брат. Садись, поедем на место твое.

Попрыск[52] ехали. В полдень увидели одного дикого оленя.

Старик сказал:

— Изготовь твой лук, хахая нями.

— Где ж возьму его? — спросил Мунко.

— Разве не видишь, — сказал старик, — в нарте твой лук.

Изготовил лук Мунко. Выстрелил. Дикий олень упал. Подъехали они к тому дикому оленю — стрела шею его пополам разрубила.

Старик опять сказал:

— Изрядная сила у тебя, мой брат.

Съели они печень оленя. Остальное в нарты положили, дальше поехали. Еще попрыск гнали. Пристали олени, хромать начали. Старик бросал им кровь[53] из копыт.

К берегу приехали. Желтый лед лежал на воде. Снова удивился Мунко: сколько лет жил в тундре, не видел льда летом. Спросил у старика.

— Это мой мост. По этому мосту я хожу к людям; и это не лед, а железо.

За мостом снова трава пошла, знакомые места стали встречаться. Старые чумовища[54] увидел Мунко, а еще дальше — сломанные опрокинутые нарты, торчащие к небу тюры[55] и оленьи мертвые головы. Догадался, что старик привез его к родовому хальмеру[56]. Отец похоронен тут. И отец отца. И все мужчины рода.

— Слезай, — сказал старик. — На земле предков умрешь. Нум будет твоим самбаной[57].

Старик поднял бубен. Солнце и луна были нарисованы на нем и ребра оленя.

Трижды прокричала гагара[58].

— Не спеши, — сказал старик. — Нум еще не сделал бубен летним[59].

Опять закричала гагара.

Старик ударил в бубен колотушкой. Гром прокатился по тундре, и стало слышно и видно до самого края. На полуночи белый медведь грыз нерпу, волк преследовал оленя на восходе, и в других концах слышались вопли и стоны.

— Белый олень! — крикнул старик. — Из дома, покрытого черным зверем, приди сюда!.. Удержи свой гнев!.. С чистого неба на холмистую землю спустись!.. На белого оленя сядем верхом, белую олениху поведем в паре!.. В город твой спустись!.. Заговори!.. Явись, могучий!..

Смотрит Мунко — черной тундра стала, будто ночь наступает. Видит — нож достал старик.

— В место твое иди!

И погрузил нож в грудь Мунко. Из-под лопаток вышел нож, разрезав сердце. И небо упало на Мунко.

…Падал и падал дождь. Сладкие испарения, заглушая запах сгоревшего тола, поднимались от земли, и вместе с ними над поникшими травами витал успокоившийся дух Мунко.

вернуться

43

Вера такая — обычай такой.

вернуться

44

Сармик — волк.

вернуться

45

Улететь к верхним людям — умереть.

вернуться

46

Пешка — новорожденный олень.

вернуться

47

Хахая нями — мой младший брат.

вернуться

48

Пелековый — правый.

вернуться

49

Анас — нартовый поезд, аргиш.

вернуться

50

Падури — бог, покровитель оленей.

вернуться

51

Бегун — быстрый олень.

вернуться

52

Попрыск — пробег оленя от остановки до остановки.

вернуться

53

Бросать кровь — пускать кровь.

вернуться

54

Чумовища — места, где стояли чумы.

вернуться

55

Тюр — шест, с помощью которого управляют оленями, хорей.

вернуться

56

Хальмер — кладбище.

вернуться

57

Самбана — лицо, ведающее похоронами и проводами души умершего в загробный мир.

вернуться

58

Гагара играла большую роль в верованиях ненцев. Ей приписывалось содействие Нуму при сотворении мира. Кроме того, она “несла в небо” молитву шамана.

вернуться

59

Сделать бубен летним — разогреть его, улучшив тем самым звучание.