Собственное платье Элен сильно пострадало во время кораблекрушения, а дары Общества милосердных оскорбляли ее взгляд, и Элен обменяла их у старушки медсестры на пару вполне приличных костюмов ее сына. Мальчишка давно вырос из них, а двум внучкам требовались повседневные платья. Обе стороны сделкой остались довольны. Конечно, почтенные жители Эрендиса не одобрили бы подобный наряд молодой девушки, но приставленный для надзора Клаус удовлетворенно хмыкнул.
– Девка, которая дерется, как парень, должна носить штаны! – заявил он.
– Много ты понимаешь! – вспыхнула Элен. – Не надо было руки распускать!
Едва начавшуюся перепалку остановил посыльный от Лароша. Гарунди приказывал Клаусу и Элен немедленно садиться на лошадей и догонять отряд у окраины города.
В результате кораблекрушения Гарунди потерял больше суток, и оказался от своей цели на несколько десятков миль дальше, чем предполагал. Заполнив фургон остатками груза с «Нориса» и выдернув из больницы прохлаждающуюся там Элен, Гарунди устремился в сторону бухты Маоличе – пункта последней разгрузки парохода Корнелия Данни.
27
Выбеленные известкой стены Эрендиса давно не видели такого поспешного бегства, какое продемонстрировали им столь радушно принятые прибрежники! Отряд Лароша Гарунди двинулся на юго-восток по одной из самых ухоженных здешних дорог. Специально посланные отряды рабочих очищали ее от наступающих зарослей столь же методично, сколь она опять зарастала после сезона дождей.
Сейчас до этого сезона было еще далеко. Выехали довольно поздно (в Эрендисе давно отобедали), однако жара еще держалась, и даже под пологом леса не чувствовалось прохлады. Запряженный парой лошадей фургон уныло пылил по дороге, и хоть возница фургона завязал тряпицей лицо до глаз, но лоб уже покрыла черная корка грязи. Шестеро всадников старались держаться подальше от фургона, чтобы избежать пылевого облака.
Окружающий дорогу лес был густой, но почти везде – низкорослый. Иногда в лесу встречались удивительные деревья с расширенными книзу стволами с короткими искривленными ветвями, едва прикрытыми листвой. Время от времени лес прерывался, и тогда взгляду открывались большие травянистые пространства, усеянные огненно-красными цветами и аккуратно разделенный рядами косматых пальм. Над травянистыми «полями» вились стайки небольших птичек с черными спинками и ослепительно-белой грудкой. Элен засмотрелась на эти живые цветы, которые взмывали в воздух за насекомыми, а потом белыми звездочками падали обратно в траву.
Когда Элен наскучило это зрелище, она принялась рассматривать своих спутников. Гарунди взял с собой пятерых прибрежников и адъютанта Клауса. Впервые эту пятерку Элен встретила еще на патрульном катере. Толстый и всегда голодный Роберо, печальный Лани, угрюмый, с волчьим взглядом, Авачи и двое голубоглазых весельчаков – братья Олонжи: Арнек и Дов. Арнек сейчас правил лошадью, а брат дремал на козлах рядом с ним.
За долгие дни плавания, Элен успела познакомиться со всеми. Роберо за выпрошенный у кока кусок копченого мяса носил записки Рикату в машинное отделение. Смешливый Арнек охотно бренчал на гитаре, а Дов был непревзойденным мастером рассказывать страшные истории. Авачи выстрелом сбивал муху на лету. Лани вот уже третий год страдал болезнью желудка и столько же времени собирался бросить прибрежные войска.
Пятеро разных и неплохих, в общем-то, людей беспрекословно подчинялись Ларошу Гарунди и его адъютанту. Клауса Элен не выносила, его выпученные жабьи глаза вызывали у нее приступы брезгливости и неодолимое желание выкупаться в кипятке после пяти минут разговора с любимцем шефа.
Попав в плен, Элен грустила недолго: кочевая жизнь с Ирил приучила ее к неожиданностям. Раз «Мираж» уцелел, значит, или Чакта что-нибудь предпримет, или Ирил вмешается в ход событий… В общем, как-нибудь обойдется! От мыслей о побеге Элен не отказалась, но и не хотела дразнить Гарунди. Со времени встречи на маяке шеф морского отдела ни о чем больше ее не спрашивал и похоже, что тайна острова Сазе для него тайной не была. Проиграв Ирил первый ход, он намеревался первым прийти к храму Кеоде, чтобы при помощи заложницы диктовать свои условия. Во всяком случае, так поняла его намерения Элен. Богиня Кеоде могла подарить великую силу тому, кто вернет ее скульптурное изображение в храм и попросит о силе. Только ему, герою-спасителю, в момент возвращения статуи на пьедестал…
28
– Алиора даноци фиш! – произнес чей-то голос совсем рядом.
Элен вздрогнула и первым делом посмотрела на Гарунди. Шеф морского отдела трясся на тощей гнедой кобылке (безвозмездном даре Эрендиса), но мысли его витали где-то далеко и от дороги, и от острова Сазе. Едущий слева Клаус равнодушно разглядывал колючий кустарник, в котором только что скрылась маленькая серая лиса.