— Суперкомпьютер с психфака? — ухмыльнувшись, предположила я.
— Вот ты смеешься, а он сейчас ездит по районам и проводит беседы на профпригодность, — заметил Виталик. — Олюшка, кстати, у него на очереди послезавтра.
— И что? — пожала плечами я. — Можно подумать, после его заключений у нас поувольняют половину штата и сразу наберут невсебенно компетентную замену. Разуй глаза, Виталечка — не с этой зарплатой!
— Чем она тебя не устраивает, — невинно посмотрело на меня младшее поколение.
— Тем, что я, в отличие от некоторых, не приспособлена питаться святым духом, — нежно улыбнулась я. Нет, все — таки великие умы иногда подразумевают тонну наивности.
На работу было грех наговаривать. Спокойная (а на бабушек я имела обыкновение жаловаться от скуки), непыльная, по душе и по карману. Нездоровые сотрудники встречались — но где сейчас обойтись без этого? Издержки успешно компенсировались дружным коллективом. И мне бы очень хотелось, чтобы первое место работы стало последним. А окна! Окна во всю стену чего стоили!
Глянув в сторону последних, я в очередной раз порадовалась теплому летнему дню, пусть и проводили мы его в четырех стенах. В обед нужно будет прогуляться к речке — там и воздух свежее, и мысли успокоятся.
— Если этот ваш ездун сейчас носится по районам, так ведь и до нас недолго останется. Где гарантия, что он не прошерстит потом все здание? — резонно заметила я.
— О, нет, дарлинг, — Наташка на кресле подъехала ко мне. — Нас он оставит на закуску, поверь. Девчонки из бухгалтерии поговаривают, что он страшный бабник — какие — то общие знакомые оказались — так вот этот бабник одним своим взглядом доводит женщин до экстаза.
Я не смогла скрыть эмоции — так и хотелось покрутить пальцем у виска.
— Точно, Суперменович.
— А что я говорила, — подмигнула Наташка.
— Нам только глазастого психа для полной картины и не хватало.
— Психи не носят костюмы стоимостью несколько тысяч и не поддерживают тело в состоянии моделей нижнего белья, — высунула язык подруга.
— Ты — то откуда все это знаешь? — неподдельно удивилась я, и она засмеялась:
— Погоди! Я ж фотки его видела в сети — сейчас тебе скачаю, заценишь!
— Ой, избавь меня от своей страсти к вуайеризму, — замахала руками я и подскочила с места, отправляясь в путешествие по кабинету. — Уверена, из окна вид намного лучше, чем на этого твоего секси — боя.
Из окна открывался вид на широкую асфальтированную дорогу, по которой в обед мы с Наташкой спускались к реке и пускали бумажные корабли. Ее постепенное снижение к берегу в процессе движения заметно не было, но если смотреть на все это из окна, создается ощущение, что дорога упирается в самую водную гладь, а оттуда прямо на небо. Наверное, ночью вид был бы еще прекрасней, зависни в пределах досягаемости Луна, и мы смогли бы наблюдать ее желтую дорожку, начинающуюся там, где исчезает асфальт.
В облаках блеснула звездочка. Это планета, что ли, решила сменить курс и вдруг показаться на глаза? Сзади послышалось копошение — приближалась Наташка, только она могла создавать сразу столько шума.
— Ты это видишь? — кивнув на увеличивающуюся серебристую точку, спросила я у нее.
Девушка проследила заданное мной направление взглядом и хмуро ответила:
— Что именно?
— Вон там, точка увеличивается, — снова указала я на горошину.
— Обман зрения, — констатировала подруга. — Ты перегрелась в душном офисе, Лей.
Фыркнув, я замолчала, продолжив наблюдать за целью. И ничего — то мне не привиделось — вон, эта штука уже мячик напоминает! Иначе мама не назвала бы меня этим странным именем Лейквун, на которое все поначалу шарахались, так что пришлось заменить более удобным и привычным. Олежка иногда подтрунивал, сравнивая меня с принцессой Леей из «Звездных войн» и потому удостаиваясь характерного скептического взгляда. Но начальник наш был приколистом сорока лет от роду, так что попытки растрясти сотрудников никогда не бросал.
— Давай — ка я открою окно, — спохватилась вдруг Наташка, распахивая пластиковую балконную дверь. Меня кольнуло ощущение опасности, и я попыталась ее остановить:
— Не надо!
— Да ты чего, Лейка? — удивленно захлопала ресницами она, явно сбитая с толку моим сопротивлением.
Ответить я не успела — бросила взгляд в сторону точки, обнаружив, что предмет моего наблюдения неожиданно преобразовался. За стеклом пылало странное серебристое зарево, освещавшее и обжигавшее кожу. С каждым мгновением оно все ближе подбиралось ко мне, пока, наконец, я не ощутила, как раскалывается до невозможности голова, а исчезающий крик Наташки не дал понять, что я уже не в этой реальности. Опора под ногами исчезла. Теряя сознание, поняла, что яркая вспышка пропала так же быстро, как и началась. Но мне было не до этого — сознание поглотила темнота.