«Умный ход, — похвалил его Май. — Не зная, что ты полукровка, он рассчитывает, что ты станешь поступать в соответствии с ролью жертвенной овцы».
«Где ты таких слов — то нахватался?» — восхитилась я.
«Ты просто забыла, сколько фильмов смотрела в детстве, пока баб Зоя не видела», — кажется, кто — то от безделья покопался на не дефрагментированных участках жесткого диска моей памяти…
«Ты думаешь, моя неполноценность что — то изменит?»
«Твоя уникальность, Лей, — тут же поправил меня Май. — То, что ты считаешь наследием роботов, на самом деле не что иное, как возведенный в высшую степень здравый смысл. Это величайшее благо, которого лишен человек Земли…»
«Да — да, помнится, что — то подобное ты мне говорил после ночи, проведенной в квартире Преображенского», — съязвила я, слыша в ответ горестный стон.
«Не напоминай мне об этом!» — рявкнул обычно спокойный сосед.
— Лей? — ворвался в мои мысли решительный голос генерала. — У вас есть какие — нибудь вопросы?
— У меня…у меня есть, — раздался голос со стороны директора, и я, переключив внимание на него, заметила, что Иван Дмитриевич пытается ослабить галстук, сидя с покрасневшим лицом и блестящей на лбу испарине.
— Мне в отдел кадров нужно, Петр Аркадьевич, — сказала я. — А вы тут пока располагайтесь и расскажите Ивану Дмитриевичу все, начиная с самых истоков. Вы же обещали, что информация не просочится за стены кабинета, — мимолетно улыбнувшись, я поднялась со своего места. — Нет, Олег Евгеньевич, — остановила я босса движением руки. — С этими товарищами мне нужно будет разговаривать самой. До скорой встречи. Очень на это надеюсь. Спасибо за информацию и за пояснения, Сергей, Петр Аркадьевич. Я вам очень признательна.
Машенька и Оленька провожали одинаково жаждущими подробностей взглядами. Мне было не до этого. Я слушала последние наставления Мая.
«Не ведись на его провокации. Он постарается обвести тебя вокруг пальца, Лей! А ты требуй для себя лучших условий, потому что всегда остается шанс, что тебе ничего от рекреационной камеры не будет. Они не считаются с полукровками — поэтому так массово и проверяли их, они думают, что вы — такой же расходный материал, как и люди, поскольку лейнианцы действительно вышли на новую ступень эволюции. Они…»
Речь его прервалась сразу же, как я зашла в кабинет кадров. Надо же, как быстро промелькнули три двери от приемной директора… Ниночка, обернувшись к входу, округлила глаза, потом тихо произнесла:
— Тебя уже ждут, Лей.
Коротко кивнув, я подошла к закрытой двери начальника отдела. Изнутри доносились звуки ожесточенного спора, и я снова узнала в участниках Преображенского и безопасника. Чтобы эти рассудительные куклы — и вдруг голос повышали? Странно… Тем не менее, я вежливо постучала и сразу же зашла внутрь, не дожидаясь разрешения. В конце концов, там ведь не хватало только меня.
На месте Преображенского восседал небезызвестный Артур Валерьянович. На лице его было написано настолько довольное выражение, что мне сразу захотелось затолкать ему в глотку ту палку колбасы, которую я приметила во вторник дома у Саша и до которой так и не дошли руки. Сам начальник отдела кадров, одетый в темные брюки и белую рубашку, сидел на подоконнике в достаточно свободной позе, уложив на него одно бедро и опираясь спиной на вертикальную часть стены. Глаза его были закрыты, губы плотно сжаты. Рукава неизменно закатаны, пусть и не было очков на переносице. Я вспомнила, что он выглядел похожим образом, когда состоялось наше рабочее знакомство. Скорее всего, он пытался унять появляющийся в глазах блеск. Ну, уж нет, Шурик, твоего предательства я век не забуду…
Главный участник действа примостился на краешке начальственного стола и с любопытством смотрел на меня. В таком положении и без стоящих рядом кадровика и безопасника он вызывал во мне трепет, поскольку вблизи оказался далеко не маленьким. Я решила не тянуть кота за хвост. Плотно прикрыв за собой дверь, я повернулась к присутствующим как раз в тот момент, когда Преображенский сосредоточил на мне свое внимание.
— Ну, здравствуйте, мальчики. Покажете блестящие глазки?
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. О возможных последствиях эмоционального перенапряжения
— О чем она говорит? — не слишком — то вежливо отозвался Артурчик. Преображенский предпочел отмолчаться.
— Очевидно, о том, что внешне отличает нас от землян — верно, Лей? — вкрадчиво поинтересовался тот, кого я видела в своих снах. Слышать голос, сопровождающий телесную оболочку, было вполне привычно — в конце концов, именно он постоянно звучал у меня в голове. Но кивнула я рассеянно: поведение Диорна с первых же мгновений разительно отличалось от того, к которому я привыкла за время общения с его ангельской половиной. Было и другое обстоятельство: я все еще не желала верить в то, что Преображенский окажется одним из инопланетян.