— По глазам вижу понимание, — удовлетворенно отметил шеф. — И все они послушно обратились в больницу. Затем нагрянул Саша.
— Это уже триллер напоминает.
— Все уволенные потеряли память о том, что с ними делали в больнице, Лейквун, — полным именем босс обычно привлекал повышенное внимание. Я прислушалась. — Я не хочу, чтобы мои догадки подтвердились и на тебе тоже.
— Догадки? — не поняла я.
— Я пробил Александра Вячеславовича Преображенского по своим каналам. Никто не смог собрать о нем ни одного факта до его двадцатисемилетия.
Я знала, что до нас Олег Евгеньевич в серьезных госструктурах работал, а сейчас типа заслуженного отдыха себе устроил. Айтишник он был гениальный, так что я даже не пыталась думать, с чем именно могла быть связана его прошлая деятельность.
— Сменил личность, — пожала плечами я, ставя подпись на заявлении и протягивая Евгеньичу.
— Мы бы откопали, поверь мне, — возразил шеф со знанием дела, расчеркивая бумагу рядом со словами «не возражаю». — Он словно из ниоткуда появился. И пока я не знаю, на что именно способен товарищ, я не хочу ему тебя показывать. Твой обморок слишком странным выглядел, Лей. Пропади из вида на две недели, потом вернешься и спокойно продолжишь работу.
— Ой, да ладно вам! — попыталась разрядить атмосферу я. — Вы просто боитесь, что ценного кадра лишат.
— Коллегам скажешь, что бабушка позвонила и заболела, — усмехнулся шеф, разбивая в пух и прах мои попытки повысить самооценку. — И не высовывайся, хорошо?
— Как скажете, — покорно кивнула я.
— Вот и замечательно, — расслабился шеф. — Я пойду, твое заявление отнесу, а ты сделай вид расстроенной родственницы и начинай усиленно придумывать способы вылечить бабушку.
Обед прошел в расспросах Наташки. Ей было интересно, откуда вдруг Олежка узнал о якобы болезни моей бабули. Я невозмутимо ответила, что в Будоражинске внезапно возникла эпидемия, и номер телефона начальника отдела был единственным, сохраненным у родственницы в записной книжке. Потом еще кучу нелепицы наговорила, но Наташка, кажется, худо — бедно в плаксивую причину моего скорейшего отъезда поверила, напросившись вместе со мной собирать вечером рюкзак в отпуск. Чемодан был бы слишком тяжелым, а в сумку несколько смен белья не поместится. Так что я выбрала меньшее из зол. А все остальное у баб Зои наверняка имеется. Ну а по пути в магазин зайду — это уже по прибытии — тортик куплю, посидим за чаем и отметим неожиданную встречу. Хорошая у меня бабуля. Дай Бог ей здоровья.
После обеда случилось событие, которое меня, честно говоря, повергло в искреннее недоумение. Дело в том, что к нам в отдел зашла Ольга Витальевна, любовно названная нами с Наташкой Олюшкой, с обходным листом. Высокая, сухая, с вечно большими обеспокоенными глазами, она совсем не выглядела расстроенной, как недавно поведал мне начальник. С легкой улыбкой зашла к Олежке в кабинет, посидела там пять минут, а потом вышла к нам и решила попрощаться.
— Ах, Леюшка, по тебе буду скучать особенно, — с печалью в голосе сказала она.
— Главное, чтобы вам с новой работой повезло, — искренне пожелала ей удачи я, и женщина как — то странно улыбнулась:
— А новую мне уже предложили.
— Это же замечательно! — обрадовалась я. — А то в наше кризисное время это не так — то просто сделать, — в последний момент решила не сдавать Олежку, который некоторые детали разговора с Залучной мне передал, но вот на откровенность Ольгу Витальевну очень хотелось вызвать.
— Да, милая, я и сама не ожидала. А тут…как манна небесная, грех было отказываться. И нервов никаких не требует, я даже из дома выходить не буду. Ну, ладно, девочки, всего вам хорошего! Не поминайте лихом… — в последний раз глянула она на нас и удалилась. Мельком я успела заметить, что подписи начальника кадров на ее обходном еще не было. А ведь Преображенский, судя по слухам, сегодня — завтра должен вернуться.
После работы мы с Наташкой быстро доехали до меня. Собрались в рекордные сроки — я и тут не удержалась от привычного «робот!» от подруги. Что поделать, собранность была тем качеством, которое я ценила прежде всего.
— Провожать не ходи, — предупредила я подругу, сказав, что, скорее всего, завтра уже с рюкзаком на работу приду. — Оставить тебе ключи? Приготовленное испортится…
Да, Наташкины деликатесы все еще лежали в холодильнике, у меня физически не хватало места в желудке, чтобы попытаться найти им место.
— Слабачка, — фыркнула подруга. — Ладно, давай запаску, так и быть, в голодный вечер забегу откушать собственной стряпни.