Саша решает встать, чтобы наносить удары ногой. Кажется, он хочет разбить ему череп, словно арбуз.
Удар страшной силы.
Владимир издает последние, предсмертные звуки, захлебываясь собственной кровью.
Снова удар.
Его тело вздрагивает и замирает. Теперь он — труп.
Последний удар.
Саша падает в грязь. Жадно глотает воздух, прикусывая язык.
Эпизод 22. Ресторан
— Валим отсюда… — Голос Саши охрип до неузнаваемости. Шатаясь, он с трудом встал на ноги, разглядывая свои разбитые в кровь костяшки.
Никита неторопливо подошел к двум развалившимся в грязи телам возле догорающего УАЗа.
У них не было и шанса: крупный калибр оставил пугающие, рваные раны. У Марины даже оторвало руку — вон она, лежит в грязи в метре от тела.
Кажется, женщина была еще жива некоторое время после попаданий в нее пуль. Судя по кровавому следу, пыталась отползти подальше, но в итоге смерть взяла верх.
Застывшие глаза смотрят куда-то в пустоту.
Никита прикрыл их, прежде чем стал впопыхах обыскивать карманы.
Марина не успела сказать, куда именно они собирались ехать.
Но у них явно должна быть хоть какая-то информация.
К сожалению, ничего такого он не находит. Однако у нее имеется рация.
Пикап. Саша открывает водительскую дверь. Вышвыривает труп водителя.
Соф продолжает, стоя в грязи на коленках, приобнимать Нат, чтобы та не видела, что происходит вокруг. Нат лишь тихонько хнычет ей в плечо.
— Не открывай глазки… Я скажу, когда можно будет…
Девочка ничего не ответила, но послушалась. Прикрыла ладошкой глаза. Соф, дрожа, приподнялась, схватила ее за руку и медленно повела в сторону пикапа.
Они проходят мимо развалившегося в грязи трупа Владимира с разбитой в кровавую массу головой. Соф на мгновение задержала на нем взгляд, чтобы убедиться в его окончательной смерти.
Лицо его обезображено до такой степени, что на нем уже и не различить каких-либо черт.
Пикап всё это время был заведен — ключи искать не пришлось. Им повезло, что у них есть транспорт.
Никита попытался занять место за рулем, но его тут же притормозили.
— Давай я, у тебя нога… — предлагает Саша.
Это логично. Он выглядит самым целым из их компании. По крайней мере, внешне…
Никита поспешно кивает, боясь лишних резких движений перед этим человеком.
Они всей группой забираются в салон. Соф это удается с трудом: сил практически не осталось.
— Ты в порядке? — Нат взволнованно пытается ей помочь.
— Да… — Это неправда.
Саша просит спутников пристегнуться: мало ли что может ждать на пути.
На некоторое время все тупо зависли — замерли, словно восковые куклы, пялясь в одну точку.
— Прием… — В руке у Никиты рация. Хочется надеяться, что на том конце найдется кому ответить. — Есть кто живой?
— Что⁈ — моментально поступает отзыв. Женский взволнованный голос. — Кто это?
— Я… — Пришлось задуматься. В курсе ли о них вообще на том конце? Или предстоит очень долго объясняться? — Это Никита… Марина погибла…
Остается надеяться, что этого будет достаточно. Никита скрестил пальцы на обеих руках.
Небольшая пауза, от которой пробежали мурашки. Ведь если им сейчас никто не поможет, они, скорее всего, погибнут в течение часа. Покинуть город самостоятельно невозможно: рано или поздно их машину остановят военные. И первое же, что они сделают, когда поймут, кто в салоне, так это выпустят по несколько пуль на каждого.
А возможно, никакого плана по эвакуации нет вовсе. Сборная точка — вымысел Андрея, чтобы дать надежду своим людям на некий план «Б».
— Сколько вас? — коротко уточняют.
— Нас четверо… Свои люди, — аккуратно отвечает Никита.
— Я знаю, что свои…
Эти слова вселили во всех надежду.
— Вы на машине? — вновь последовал вопрос.
— Да. Пикап нацгвардии, с пулеметом на кузове.
— Оу… — Женщина удивилась такому ответу, но тем не менее продолжила: — Вы сможете доехать сами?
— Уже едем…
— Хорошо. Сейчас самое главное — это добраться. Я вышлю данные о вас всем нашим. Однако нужно быть очень осторожными. У второго въезда в город есть блокпост. Там старая железнодорожная станция. Мы вас встретим.
— Я понял.
— Ждем.
Тишина. Все переглянулись.
Саша уверенно отвечает, вставляя передачу:
— Я знаю, где это…
Теперь осталось самое сложное. Добраться до нужного места. Живыми.
Но у Соф это отнимет куда больше усилий. Она окончательно перестала чувствовать свое тело. Вся кожа словно онемела. Тьма в глазах сгущается.
— Черт… — шепчет она.