Соф ничего не ответила; она продолжала отпивать остывший чай микроскопическими глотками.
— Кажется, мне опять придется спросить тебя, что случилось?
Этот вопрос, словно удар сковородой по голове, заставил Соф выдавить из себя слова:
— А вы сами как думаете?
— Я? Ну, я надеюсь, ничего серьезного!
— Там была потасовка, и мы попали в самый эпицентр…
— Боже, это ужасно… Ну а где же тогда родители Наташи?
— Мы… мы оттуда еле выбрались… времени на то, чтобы там кого-то найти, не было.
— И что же ты собираешься делать?
— Попробую еще с ними связаться и, если не получится, поеду к своей бабушке. Она хорошо с ними общалась. Я… я даже не знаю…
Соф было очень тяжело поддерживать этот диалог, потому что она сама толком не понимала, что произошло, и совершенно не представляла, что ей делать дальше.
— Не волнуйся, всё будет хорошо.
— Да, спасибо…
Был уже поздний вечер. Нат всё еще оставалась в комнате Вани и ни разу за всё время не вышла.
— Ну, надеюсь, будет удобно! — сказала Мария, раскладывая старенький диван в гостиной.
Соф стояла и держала в руках простыни и наволочки.
— Давно мы этой рухлядью не пользовались… — совладав с диваном, Мария начала застилать его, забирая у Соф по одной вещи.
— Так, готово. Думаю, и правда надо лечь пораньше, а то завтра рано вставать.
— Да, спасибо. Пойду позову Наташу.
Соф медленно направилась к комнате Вани. Постучала и аккуратно приоткрыла дверь.
— Нат?
Зайдя, она увидела, как дети сидят на полу в кромешной темноте и пялятся на экран телевизора. Они играли в «плойку». Нат повернулась, и по ее осовелому виду стало понятно, что она из последних сил борется со сном. Как зомби, девочка поднялась с пола и молча вышла из комнаты вместе с Соф. Они зашли в гостиную. Едва Нат увидела диван, тут же упала на него без задних ног. Соф выключила свет и накрыла свою подопечную одеялом. А сама легла рядом, с краю, уставившись в потолок.
— Соф? — сонно проговорила Нат, продолжая лежать на боку с закрытыми глазами.
— Да?
— Что мы будем делать дальше?
— Ну, ам-м… Думаю, нам все-таки стоит уехать из города. Тут небезопасно, ты же сама понимаешь.
— Да. Мне здесь не нравится. Я испугалась, когда увидела тех людей на улице, они злые.
— Меня тоже они напугали.
— А почему они злые?
— Почему? Не знаю даже… Они не злые, просто… когда люди чего-то боятся, они всегда себя так ведут.
— Значит, они глупые.
— Хм, ну да…
— Может быть, когда мы уедем из города, то вернемся домой? Может, мои родители уже там?
— Я… ну, мы посмотрим… Думаю, нужно посоветоваться с Сашей.
— Он мне нравится, только… он много ругается, а это плохо.
— Ну, такой он человек. Он взрослый, ему можно.
— А мне можно? Иногда?
— Нет, конечно! Ты еще маленькая!
— Ладно… Я бы хотела посмотреть на ту ферму, про которую он говорил. Я как-то была на ферме, мне понравилось.
— Ну, может быть, и увидим, завтра.
В комнате было темно. С улицы сквозь закрытые окна доносился шум проезжающих машин. Иногда звучали сирены. В соседней комнате было слышно, как Мария пытается уложить спать Ваню, но тот, похоже, не очень-то желал с этим примиряться. Кажется, она ему что-то рассказывала или читала, чтобы мальчик быстрее уснул…
— Соф?
— Да?
— Почему ты меня обманываешь?
— Что? В каком смысле?
— В прямом, ты же мне рассказала неправду.
— Я… я не понимаю, о чем ты…
— Мои родители мертвы?
— Что… откуда ты…
— И почему ты делаешь вид, будто тебе не наплевать?
— Я…
— Как ты собираешься поступить дальше? Бросишь меня на обочине трассы? Что ты вообще здесь делаешь?
— Я… я…
И тут на улице раздался громкий хлопок — такой силы, что в комнате со звоном выбило окна. Соф в ужасе вскочила с кровати. Снаружи доносились крики и выстрелы.
Девушка медленно подходит к оконному проему. Заглянув во двор, она видит, что он кишит людьми, которые пытаются спастись от силовиков. Вокруг горят покрышки, дымовые шашки летят в разные стороны… С ужасом наблюдает она за тем, как люди убивают друг друга. Брызги крови и части человеческих тел разлетаются вперемешку со свинцовой дробью. Она начинает медленно пятиться от окна, наблюдая за тем адом, что творится на улице, но тут спотыкается обо что-то, падает на пол и ударяется головой о кофейный столик, да с такой силой, что разбивает его вдребезги…
— Просыпайся, Соня!
Соф тут же вздрогнула, словно очнувшись в холодном поту. Открыв глаза, она увидела, как Нат уже встала с кровати и, зевая, потягивается.