Скажи хоть какую-нибудь правду за сегодня. Нужно действовать. Сейчас же.
— Я знаю, где он.
Эпизод 14. БСШ-8
Раскаты грома где-то вдалеке. Едкий воздух жжет глаза. Грохот разрушающихся зданий проносится эхом. Бетонная крошка сыплет, будто град. Столбы дыма тянутся к небу. Тут и там — выстрелы, взрывы… Это самый настоящий ад.
Идти очень трудно. Повсюду обломки, под ними погребены машины, мебель, люди…
Постоянно спотыкаясь, он пытается покинуть поле проигранной битвы. Патроны давно закончились, его люди погибли, а сам он теряет рассудок от вины и страха.
Вдруг земля начинает уходить у него из-под ног. Он падает, напарываясь на осколки стекла когда-то величественных небоскребов. Звучит страшный вопль. Нечеловеческий. На всю округу, откуда-то сверху.
Он поднимает голову, приоткрывает слипшиеся веки — и взору его предстает немыслимая громадина, закрывающая собой чуть ли не половину неба. Подобное человек даже не в состоянии осознать. Оружие это или некий космический аппарат? А может, это и есть они сами…
Механизм гигантских размеров шагает по направлению к центру города. Здания под огромными, массивными ногами рассыпаются, как карточные домики. Несколько истребителей врезаются в исполинский корпус, не нанося совершенно никакого ущерба. В этом неравном бою, спустя всего несколько часов, город пал…
Вокруг не осталось ничего живого. Посреди беспорядочно разбросанных бетонных плит лежат самые простые вещи. Ветер перелистывает страницы книг из чьей-то домашней библиотеки. Игрушки покрываются пеплом с неба. Когда-то они приносили радость, но сейчас вызывают только панический ужас, стоит лишь подумать о судьбах их владельцев. Под ногами — фотографии, на которых запечатлены чьи-то счастливые моменты жизни…
Но внезапно сквозь вой пустынного ветра внимание его привлек звон. Звонок телефонного аппарата. Посреди обрушенных «панелек» одиноко стоит телефонная будка. Единственное уцелевшее сооружение, и выглядит это очень странно и неестественно. Он ошарашенно подходит ближе. На том конце провода настойчиво ждут ответа. Пронзительный звон всё нарастает. Хромая, он делает еще несколько шагов, протягивает руку…
Владимир открывает глаза. Лоб мокрый от холодного пота. Он жадно глотает воздух. Ноги сильно затекли. Спать сидя в кресле — не очень хорошая идея, но последние дни отняли все силы. Он и не помнит, как отключился. Кошмары не дают нормально выспаться вот уже несколько месяцев.
Надоедливая пластиковая трубка гремит на весь кабинет. Он протянул трясущуюся руку к аппарату. Прокашлялся.
— Да, слушаю…
Дверь кабинета распахнулась с такой силой, что чуть не слетела с петель. Его переполнял гнев. От прежней сонливости не осталось и следа. Он практически выбежал в коридор. Рука нащупала на груди рацию.
— Машину ко входу, быстро!
Стремительно зашагал в сторону лестницы, расталкивая по пути людей.
— Вы четверо, за мной! — обратился он к нескольким обезличенным нацгвардейцам, и те моментально двинулись следом.
Оказавшись на улице, нырнул в служебную машину.
— Поехали!
Покрышки засвистели от резкого старта. Сирена загудела, заставив прохожих в испуге подпрыгнуть. Серый бронемобиль несся по пустующим улицам города. До адреса нужно добраться как можно скорее.
— Прием, сообщение для всех. Никита Сергеевич Труманов, 41 год, дело номер 2348. Объявлен в розыск. При обнаружении немедленно задержать.
Синяя табличка: «Проспект Кирова, 27».
Нацгвардейцы выпрыгивают из кузова. По его команде группа заходит в подъезд. Оказавшись у нужной двери, один из них вышибает ее с ноги. Она не была заперта, замок давно сломан.
Бойцы с автоматами на изготовку разбегаются по комнатам.
— Чисто!
После чего все опускают оружие. Здесь никого нет.
Владимир медленным шагом заходит внутрь. Изучает интерьер захламленной квартиры. Всюду пустые бутылки из-под алкоголя и наполненные сигаретными бычками жестяные банки.
Пытается найти детали, которые могут сказать, как давно здесь были люди. В холодильнике пусто. На стене висит доска со всякими записками. Это приковывает его внимание. Но ничего интересного на ней нет.
— Обыщите здесь всё, — скомандовал он. — Двое — со мной…
Оказавшись снова в подъезде, он обвел взглядом соседние двери.
— Допросить всех, кто здесь живет…
Без раздумий сослуживцы ринулись обстукивать ближайшую дверь.
— Открывайте, это нацгвардия!