— Я пыталась вас найти, но… — Она была готова расплакаться. Голос задрожал. Ее бесконечный поток слов напоминал раскаяние.
Это очень сильно смутило Сашу.
— Успокойся, всё нормально… — Он приобнял ее, защищая от посторонних взглядов. Внимательно следил за вооруженными людьми, которые могли в любой момент вмешаться. — Что ты здесь делаешь?
— Это очень долгая история… Я тут первый день…
— Так. Нам надо поговорить, но не здесь. Иди возьми поесть и сядь на любое свободное место. Я подойду к тебе сам. Хорошо?
— Да…
Они молча разошлись в разные стороны. Их разговор остался незамеченным, поэтому можно было притвориться, что незнакомы.
Соф несла на подносе обед — не совсем аппетитный, но, скорее всего, вполне питательный. Так она себе внушает.
Картошка-пюре, две сосиски и компот. Питательного все-таки здесь не очень много.
Вместе со Славой они уселись на свободные места. Как и было условлено.
Саша появился будто из ниоткуда. Как бы невзначай, присел рядом. Не торопясь принялся есть. Косым взглядом дал понять, что и Соф следует действовать так же. У него есть опыт пребывания в подобном месте.
— Паренек, ты не ошибся столиком? — Это адресовано Славе.
— Он свой… — тут же отвечает Соф.
Такой ответ удивил обоих.
— Ты уверена?
— Да… — Она поглядела на Славу с намеком. Вряд ли он из тех, кто решит растрепать тему разговора. Он сам тот еще нарушитель.
— Почему ты здесь? — пробубнил Саша, не поворачивая головы. Похоже, реакция девушки его убедила.
— Меня завербовало сопротивление…
Саша, поперхнувшись куском хлеба от такого начала, мигом намекнул, что следует говорить тише.
— Мне послышалось?
— Помнишь, ты отдал мне листок с адресом? Где жил Никита…
— Да…
— Я нашла его. Но нас похитили какие-то люди. Они якобы часть некоего сопротивления. Я не знала, что они со мной сделают. Мне пришлось присоединиться к ним… Или типа того…
— Я слышал об этом. И, видимо, вся эта толпа новеньких и есть то самое сопротивление. — Саша косо обвел взглядом окружающих людей.
— Да. Они очень хотели узнать, что здесь происходит. Ведь отсюда попросту никто не возвращается…
— Смотрю, ты без дела не сидела… Черт… — Его переполняет стыд. Ведь он прекрасно знает, что всё могло быть иначе. Не дай он листок с адресом, Соф бы здесь не оказалась. Сам того не осознавая, он подверг ее смертельной опасности. А точнее, вполне осознавая. — Как я мог так поступить… О чем я думал?
— Брось… — тут же отмахивается Соф. — Это была моя инициатива.
— А где же сам Никита? Его убили?
— Нет. Он жив. Вот только я понятия не имею, куда его отправили. Мы ехали в одном автобусе…
— У Содружества, возможно, есть большие претензии к нему…
— Не знаю…
— В общем, слушай очень внимательно… — Саша показал жестами, что сейчас прозвучит важная информация. — Это не самое лучшее место для пребывания. Здесь происходят плохие вещи. Ты не должна привлекать к себе внимания. Ни с кем не разговаривай. Старайся выполнять любые поручения. Не дерзи и не ругайся с солдатами. Я постараюсь встретиться с тобой завтра.
Соф удивленно кивнула. А Саша, настороженно оглянувшись вокруг, немедля ушел восвояси.
Слава, что сидел рядом и молча наблюдал, откашлялся в кулак, нарушив неловкую паузу.
— Сопротивление? — спросил он шепотом. — Видимо, я по сравнению с тобой мальчик с грязной попой… Вот где ты пропадала…
— Я не хотела в этом участвовать. Нас буквально похитили. Мне просто не повезло оказаться там…
— Ясно…
Подробностей знать ему ни к чему. Нельзя подставлять ни в чем не виновного человека. Это для него может очень плохо кончиться.
Он сидит на кровати без единого движения уже несколько часов. Стеклянные глаза пялятся на бетонную стену напротив. Он нервно теребит пальцами. Шепчет себе под нос.
Первые сутки в заточении.
Но никаких допросов с ним еще не проводили. Его просто заперли здесь и, кажется, забыли о его существовании. Нет ничего ужаснее подобного ожидания.
Очередное место, из которого выйти без разрешения нельзя. Снова окутывающая безнадега…
Его распирает изнутри из-за ощущения присутствия кого-то еще.
Он здесь?
Никита вскакивает с места. Резко нагибается, чтобы заглянуть под кровать.
Пусто.
Стоя на четвереньках, дергано оглядывает свою камеру. Трясущиеся зрачки изучают каждую поверхность.
Он прислушивается, затаив дыхание.
Этот сукин сын здесь… Я знаю… Он наблюдает. Снова строит некий план…
Помешательство захватывает разум.
Любой треск или скрип заставляет вздрагивать и искать источник звука.