Он неловко потоптался на месте. Его подковки жалобно зазвенели об еще не укрытый пластиком пол. Надя ждала, когда он уйдет.
- Ну ладно, - сказал он наконец, - располагайтесь. Не буду вам мешать.
Он потопал к выходу.
- Андрей, - позвала Надя.
Он обернулся.
- А где у вас душ?
Андрей опешил.
- А вы разве успеете? - спросил он. - Ужин скоро.
- Думаю, успею.
- У нас тут одна душевая на всех. Вам надо обратно к переходнику, а от него в правый коридор, сразу за столовой, последняя дверь налево, через аварийный шлюз на второй ярус, пройти за распределительный щит, потом два раза повернуть налево и ещё раз направо.
- Ладно, - сказала Надя, - видимо, придется обойтись без душа.
Андрей вышел.
Николай говорил ей, что ужин будет через полчаса, но в полчаса Надя, конечно же, не уложилась. Когда она вошла в столовую, весь персонал станции уже сидел за накрытым столом, тупо глядя на пустые тарелки. Надя сразу смутилась.
- Зачем же так... - начала было она, но Николай опять ответил ей, не дослушав.
- Ничего, мы только что подошли, - соврал он, и остальные истово закивали, поддерживая начальника. Надю усадили на почетное место в середине стола. Соседом с правой руки оказался механик Агафангел, еще более скорбный, чем час назад, с левой - некто Влас, а как раз напротив расположился Андрей и улыбался ей на все свои тридцать два зуба.
Во главе стола сидел, что неудивительно, сам Николай. Напротив него, по другую сторону - Федор. "Отцы и боги", - подумала Надя.
Как бы подслушав ее мысли, Федор вдруг размашисто перекрестился, протянул над столом руку, достал из плетенки кубик прессованного хлеба и аккуратно разломил его пополам. Это послужило сигналом - защелкали крышки герметичных пластиковых контейнеров, заклубился пар над большой общей кастрюлей. Надю обслуживали сразу три человека. Каким-то образом умудряясь не мешать друг другу, они в мгновение ока наполнили ее тарелку супом, сунули в руку ложку, положили хлеба, протянули трубочки с солью, перцем и какой-то незнакомой приправой. Всё - при общем гробовом молчании, и Надя знала, что пока не будет съедено второе, никто не произнесет ни слова.
В установившемся кастовом делении сектора D строители занимали третью и последнюю, независимую сторону равнобедренного треугольника сложившегося распределения сил. Как правило, строители были молчаливы, суровы и замкнуты. Они держались особняком, не вмешиваясь ни в какие внутренние дрязги. У них были свои заботы и свои выработанные временем традиции. Наверное, это была самая консервативная группировка сектора. Работали они самоотверженно, но славились бешеными пьянками в те периоды, когда, завершив очередной объем, возвращались на Базу - на свой, отдельный кстати, космопорт в районе пика Влада. Его отдельность, правда, никогда и никого не спасала от буйства разгулявшихся работяг.
Ужин при пониженной силе тяжести мало чем отличался от обеда при невесомости - был так же мучителен. Неудобной была даже посуда - тарелки с загнутыми внутрь бортами и, что удивительно, такие же ложки. Да и сами кушанья были далеко не на высоте. Они состояли в основном из разогретых, размоченных или сваренных концентратов. Строяки, в отличие от исследователей, питались как попало.
После супа подали второе - стандартные куриные кубики, обжаренные с луком, картошкой и кетчупом, а затем все принялись за чай. Чай пили из больших стеклянных шаров с трубочками.
За чаем начались неспешные разговоры.
- А вы быстро управились, - сказал ей Федор. Надя подумала, что он имеет в виду ее аппетит, и смущенно улыбнулась. Но Федора, оказывается, удивил тот факт, что она практически не опоздала к ужину - они думали, задержка будет минимум в час.
- Нам Балбес сказал, что вы пошли душ принимать, - пояснил он свою мысль.
Надя посмотрела на Андрея. Тот глядел в потолок.
- Я решила, что не успею, - сказала она Федору.
- Вы только с Периферии? - перевёл тему Николай.
Надя кивнула. Они называли друг друга на "вы", без характерного для сектора повального панибратства. Надю это смущало, но она знала: строители кого попало на "ты" называть не будут. Этнолог и специалист по первобытным культурам, она хорошо разбиралась в такого рода тонкостях.
- А в Центре давно были? - уточнил Федор. Остальные пока в разговор не вмешивались.
- Где-то полгода назад, - сказала Надя. - И сейчас снова туда.
- А мы тут, наверное, уже год. Или меньше?
- Девять месяцев, - сказал Николай. - Но с перерывами.
- Да, - сказал Федор. Говорил степенно и с расстановкой, как человек, привыкший к тому, что его слушают. - Мне-то уже ничего, я привычный, а вот вам, молодежи, наверное, тяжко. Правда, Андрей?
- Нет, что вы, дядя Федор, - поспешно сказал Андрей, - у меня вообще семьи нет, спешить мне не к кому, так что мне плевать, где сидеть, что здесь, что в Центре.
- Ну это ты зря, - сказал Федор. - Дома - оно и есть дома.
Как и перед ужином, когда все остальные ждали, пока Федор не переломит хлеб, прежде чем наброситься на еду, так и теперь, дав старшим начать разговор, они тут же накинулись на Надю с самыми разными расспросами. Она не возражала - с детства была приучена к тому, что новости и слухи являются своеобразной платой хозяевам за гостеприимство. Надя была полна всяких рассказов и с удовольствием поделилась некоторыми.
Самой главной сплетней, конечно же, была не прекращающаяся вот уже три месяца склока из-за месторасположения Центра. Двадцать с лишним лет назад, когда сектор D - тогда еще глубокая периферия - был объявлен сектором освоения, местную Центральную Диспетчерскую станцию построили на планете класса E - пригодной для жизни, но биологически неактивной и потому не рекомендованной к колонизации (согласно инструкции, все контрольно-диспетчерские станции полагается строить на таких). Однако никто не учел стремления человечества к централизации. Молодой сектор освоения нуждался в таком центре, и нет ничего удивительного в том, что он стал формироваться вокруг Центральной Диспетчерской станции. Став настоящей столицей сектора, Центр быстро рос, покрывался складами и космопортами, жилыми корпусами и орбитальными станциями. Когда же наконец сообразили, что треть населения сектора живет и работает на планете, чьи собственные природные ресурсы равны фактическому нулю, было поздно что-либо менять. Вода на планете имелась, хоть плохонькая, но своя, а вот с продовольствием была настоящая проблема. Крытые фермы и теплицы работали на полную мощность, но большую часть продуктов всё равно приходилось завозить. С природными ископаемыми дело обстояло не лучше. Металлы, нефть, уголь, другие материалы для многочисленных заводов Центра были привозными. Огромная масса кораблей работала просто на его обеспечение. Тратились средства, так необходимые в других местах. А потребности Центра только росли. Подобно всякой настоящей метрополии, он был неумеренно жаден, прожорлив и ненасытен.
Спохватившееся начальство решило было перенести Центр в другую систему, но проект оказался слишком сложным. Попытались остановить его дальнейшее расширение - и даже этого не смогли. Ситуация выходила из-под контроля. В окружающем сектор межзвездном вакууме стало явно попахивать скандалом. И теперь ожидалось очередное заседание в спешке созданной специальной комиссии, которая должна была рассмотреть новый проект о создании второй Центральной базы с последующей ликвидацией первой.
Новость эта была встречена строителями на ура. Всякие ошибки, просчеты или недосмотры начальства вызывали у них приступы бурного восторга. Даже Николай позволил себе суждение на эту тему.