Но она больше не может рыдать, хотя очень хочет проливать эти горькие соленые слезы, чтобы хоть на миг отвлечься от своей проблемы. Девушка хочет это сделать для того, чтобы, проплакавшись, наконец, потереть больное горло, а еще найти чистый носовой платок или пойти умыться.
Сейчас она очень хотела бы забыться, или наоборот, чаще и чаще вспоминать о прошлом. Об обидных и очень грустных моментах своей жизни.
Потеря родителей…
Вот что было для меня самым страшным.
Видимо, когда притупляется старая боль, и человек уже физически, — не морально! — а физически готов к новым побоям, которые уготовила ему судьба, вот тогда приходит новый удар, более сильный на наш взгляд, способный нас уничтожить.
Но это не так.
Просто мы успели забыть тот горьковато-солоноватый привкус потери и обиды, который преследовал нас не одну ночь.
Небо в тот день плакало вместе с Микой. Они вместе с ним в темноте проливали эти горькие слезы. И ветер, задувая порой очень сильно, подпевал крикам и стонам девушки. Капли дождя, ударяясь, всхлипывали с ней. Они все были сейчас здесь, рядом с ее разбитым сердцем, готовые поддержать.
От этой поддержки, поверьте, вовсе не было хуже.
Нет…
Было только лучше…
Вполне возможно, что где-то точно так же плачет какой-нибудь одинокий волк, а, может, даже та волчица перед смертью завывала так же, как небо и Мика сейчас…
Месяц…
Месяц неизвестности…
Месяц страданий…
Месяц сплошных сожалений и раскаяний…
Месяц его уже нет.
Мика совершенно не помнит первой недели после его исчезновения, только какие-то отдельные детали. А когда пыталась вспомнить больше, вновь видела его черные, как смоль, глаза.
Черные…
Очень красивые черные глаза, которые сводили ее с ума каждый день…
Долго еще девушка будет видеть их перед собой?
Наверное, да…
Мии сейчас, к слову, тоже не лучше. Она пребывает в ужасе от происходящего. Конечно, ее племянница плачет без остановки днями и ночами, и, к сожалению, женщина ничего не может с этим поделать. Та маленькая девочка с двумя хвостиками, которая когда-то поклялась своей любимой тете в том, что она больше не увидит слез своей Мики, ревела навзрыд. И ничто и никто не в силах ей помочь сейчас, кроме себя самой.
Когда-то давно женщине пыталась успокоить Мику, плачущую в детском доме. Тогда девушка пообещала ей, что впредь ни одной слезы не скатится по ее щеке.
Какими же все-таки фальшивыми оказались ее слова!
Она не смогла сдержать данного слова. Как бы отлично раньше у нее это получалось, сейчас Мика не могла держать себя в руках. И просто ревела. Ревела от безысходности.
Это…
Это…
Как-то не правильно что ли…
Нет…
Не так…
Это — очень плохо.
Ясмин в отчаянии. Она никогда раньше не видела, чтобы девушка вот так унывала. Да, Мика злилась. Да, и обижалась тоже. Но никогда не была в такой печали. Если быть точнее, Ясмин никогда не видела ее в глазах своей лучшей подруги.
И девушка очень испугалась, когда Мики не оказалось в палатке со всеми. Бросилась искать ее, сломя голову, думая, что с ней случилось нечто нехорошее, или что она попала в какую-нибудь передрягу. Но Ясмин чуть ли не силком вернули в лагерь.
Когда Мика с ней увиделась после всех этих ужасных событий, у Ясмин были очень сильно красные глаза, губы искусаны до крови, лицо бледное как у мертвеца, а руки безвольно опускались и дрожали. Она вся была вымотана без остатка. А ведь должна была улыбаться и смеяться. Хотя бы потому, что Мика убедилась за ту ночь в том, что Майкл — отличный парень. Но даже это ее не радовало в тот момент.
Когда Мика вылезла из вертолета, укутанная в теплый плед с застывшим, стеклянным взглядом, Ясмин первая бросилась обнимать ее, а девушка в ответ даже не смогла пошевелить губами. Да, и попросту не смогла обнять ее в ответ. Не смогла в этот момент заплакать, когда Ясмин билась в истерике, что-то крича о том, какая же девушка все-таки дура бестолковая.
Пол в недоумении стоял чуть поодаль и наблюдал за подругами, не зная, как правильно реагировать в этой ситуации.
Пол…
Пол больше не смеется. Не пытается как-то подбодрить девушку. Даже не пытается пошутить. Серьезный, даже чуть взрослый взгляд красовался на его детском лице. И это пугает. Пол даже не может обнять Мику. Смотрит и не знает, что сказать.
Майкл вообще в шоке.
Майкл…
Почему же и он переживает?
Когда он вылез после Мики, он в шоке смотрел на Ясмин. Смотрел на Мику. Смотрел и ничего не говорил.
Ясмин бросилась в его объятия, спрашивая, — нет! — крича о том, что же с ребятами случилось, и почему они ушли из лагеря посреди ночи. А Майкл молчал. С бездонной пустотой в глазах. Он будто бы все еще находился в той злосчастной пещере. Было ясно, что он чего-то боится. Возможно, он переживал за Орландо.