Доктор Вернон Райтли из Вашингтонского университета проводил опыты с мышами, генетически предрасположенными к раку. Первую группу он подвергал постоянным сильным стрессам, и в ней 92 % мышей заболели раком. Вторая группа мышей жила в комфортных условиях. В этой группе раком заболели только 7 % мышей.
Однако многих врачей и ученых, похоже, пугает тот факт, что сильные негативные эмоции ослабляют иммунную систему и значительно повышают риск возникновения онкологических заболеваний. Они даже готовы игнорировать многочисленные доказательства взаимосвязи стресса и рака.
Александр Васютин отмечает, что больные кататонической формой шизофрении, которые фактически не контактируют с внешним миром и не продуцируют никаких эмоций, почти не болеют раком.
Больные параноидальной формой шизофрении, наоборот, чрезмерно чувствительны к реакции окружающих. Уровень заболеваемости раком среди них значительно выше, чем среди обычных людей.
По мнению доктора Васютина, этот факт наглядно демонстрирует, что на развитие рака большое влияние оказывает привычка слишком болезненно реагировать на неблагоприятные жизненные обстоятельства.
Многочисленные анкетирования и опросы людей, заболевших раком, выявили закономерность: чаще всего рак возникает через короткое время после пережитых психологических травм или потрясений, таких как развод, смерть супруга, ребенка, родителей или близкого друга; неожиданная потеря хорошей работы; вынужденное ухудшение жилищных условий или потеря дома в результате катаклизмов; изнасилование; потеря большой суммы денег, разорение; вынужденный переезд из родного города в чужой.
Психологи отмечают, что 75 % пациентов, у которых обнаруживается рак, за полгода-год до возникновения болезни признавались, что хотели умереть. (Для многих психологов стало откровением, что слова пациента могут иметь такое сильное физическое воздействие на его состояние.)
Роберт Гуд, основатель Слоан-Кеттерингской больницы для больных раком, обратил внимание на то, что депрессия ослабляет способность иммунной системы противостоять раку и инфекционным заболеваниям, а позитивное мировоззрение, наоборот, увеличивает защитные силы организма.
Профессор психиатрии Михаил Виноградов считает, что тяжелые психические переживания нередко имеют связь с онкологией. Нервный накал и опасения за свое будущее или будущее семьи снижают общий иммунитет, ослабляют защиту внутренних органов. А депрессия повышает степень агрессивности клеток, способствуя их перерождению в онкологические.
Активный исследователь рака доктор Лоренц Лешен выделил черты характера, повышающие риск возникновения онкологических заболеваний. По его мнению, больше других предрасположен к раку человек, который не способен выражать гнев даже в целях самозащиты, ощущает свою неполноценность и не нравится самому себе, испытывает напряженность в отношениях хотя бы с одним из родителей, переживает тяжелую эмоциональную потерю, на которую он реагирует чувством беспомощности, безнадежности, подавленности, стремлением к изоляции.
Итак, мы видим, что стресс и сильные негативные эмоции во многих случаях могут стать катализатором развития раковой опухоли.
Но основным фактором будущей раковой опухоли, ее «базисом» часто являются, по моим наблюдениям, глубокие личные обиды — на близких, родных, жизнь, судьбу и т. д. Именно обида является тем «зернышком», из которого впоследствии, под влиянием стресса, вырастает злокачественная опухоль.
Возможно, некоторым из вас подобное заявление покажется спорным. Но мой практический опыт показывает, что при беседе с онкологическими больными мы в 80 % случаев выявим у них глубоко спрятанную и долго вынашиваемую обиду. Эта обида может быть «родом» из детства, когда кто-то из родителей или близких совершил поступок, оставивший в душе нашего больного глубокую рану, не зажившую до сих пор (правильнее сказать — по сей день «не прощенную»). Или это может быть относительно «свежая» обида, нанесенная, скажем, детьми или супругом.
Даже обида на судьбу, на жизненные обстоятельства, чувство, что жизнь обошлась с тобой несправедливо, при определенных условиях может послужить основой для развития раковой опухоли. В конечном счете важен не столько «объект обиды», сколько ее сила и глубина.
История болезни
На приеме Марина, 38 лет. Диагноз: рак матки. Женщина находится под наблюдением онкологов и проходит лечение в онкологическом центре.
Ко мне женщина обратилась по совету подруги, которая порекомендовала Марине подкорректировать у меня свое психологическое состояние.
Из беседы выяснилось, что первое сильное потрясение в своей жизни Марина испытала в 11-летнем возрасте, когда ее отец решил уйти из семьи к другой женщине. Для Марины его уход был трагедией, и все последующие годы она таила в своем сердце сильную обиду на отца. Марина не смогла простить и понять его, даже повзрослев.
Возможно, именно эта невысказанная обида каким-то образом постепенно трансформировалась и наложила отпечаток на отношения Марины с мужчинами. По крайней мере с противоположным полом ей хронически не везло. Марина пережила изнасилование; затем у нее были проблемы со своим первым супругом, который весьма «прилично» выпивал. Последовал развод, потом вторичное замужество и второй развод, который окончательно подкосил здоровье Марины. Спустя год после второго развода у Марины обнаружили рак.
К счастью, у Марины хватило ума не только обратиться к онкологам, но и постараться «докопаться» до корней своих проблем. После нашего с ней общения она, следуя рекомендациям, первым делом разыскала своего отца и наладила с ним отношения. Кроме того, 2 месяца Марина ежедневно занималась аутотренингом и «медитацией прощения». В результате, по ее собственному признанию, она не только стала лучше чувствовать себя физически, но и смогла изменить свое отношение к мужчинам.
История болезни
Дмитрий Николаевич, 47 лет, потерял в автокатастрофе свою 22-летнюю дочь. Через год у него обнаружили рак желудка.
Во время беседы с пациентом мы выявили высочайшую степень обиды на судьбу, что в ситуации со смертью дочери было вполне понятно и объяснимо. Но надеяться на исцеление при таком настроении было бы трудно, а мужчина все-таки хотел жить — хотя бы ради своего младшего 10-летнего сына.
Поэтому, не отказываясь от стандартного лечения у онкологов, Дмитрий Николаевич легко согласился пройти курс «психологического очищения». После 2-месячного цикла медитаций прощения и аутотренингов мужчине удалось избавиться от обиды на судьбу. Психологическое состояние пациента заметно улучшилось. Возможно, отчасти благодаря этому его лечение у онкологов тоже прошло очень удачно — с минимумом последствий и побочных эффектов.
Как мне представляется, любому здравомыслящему человеку должно быть понятно, что лечение рака с помощью лекарств или оперативное удаление раковой опухоли не означает полной победы над болезнью. Если не принять меры к «очищению души», существует большая вероятность, что болезнь вернется вновь. И даже в тех ситуациях, когда болезнь зашла слишком далеко, в безнадежных случаях подобное «очищение» может надолго продлить пациенту жизнь.
На эту тему американцами снят очень проникновенный фильм «Моя жизнь». В кинокартине рассказывается о том, как примирение с отцом и освобождение от обиды детства помогло мужчине продлить себе жизнь с предполагаемых 2 месяцев до года. В результате он успел увидеть рождение своего сына. Фильм «Моя жизнь» до сих пор можно найти в некоторых пунктах видеопроката или в продаже, и я очень рекомендую посмотреть его в качестве «учебного пособия».
По той же причине мне очень понравилась история жизни и болезни Луизы Хей, которую она рассказала в своей книге «Исцели свою жизнь, исцели свое тело». С вашего разрешения я приведу ниже отрывок из этой книги:
…Потом в один «прекрасный» день у меня обнаружили рак. Рак, естественно, у меня проявился по-женски, в области влагалища. Я была в полной панике. Хотя по роду своей работы я помогала людям выздороветь, я понимала, что мне предоставилась уникальная возможность — проверить принципы, которые я проповедовала, на собственной практике. В конце концов, я сама написала книгу о том, что рак — это всего лишь накопленная обида, и если от нее избавиться, болезнь можно вылечить. Я понимала, что я лично не сумела еще растворить все мои детские обиды, и мне в этом смысле предстояло много работы.
Слово неизлечимый лично для меня значит только одно: это состояние, которое невозможно вылечить традиционным способом. Поэтому мы должны буквально спуститься внутрь себя, чтобы найти способ излечения. Если бы я согласилась на операцию и ничего бы не делала, чтобы избавиться от старых убеждений, врачи бы продолжали резать бедную Луизу до тех пор, пока от нее ничего не осталось бы.