- Роман Николаевич, добрый день! - зашла к начальству с улыбкой на лице. Надеюсь, улыбкой.
- Привет, Юленька. Ты чего скалишься так, как обезьяна на банан? - улыбнулся шеф и заржал, юморист. Сам пошутил - сам посмеялся. Гениально! Это шутки старого козла шестидесяти двух тысяч лет. Ну, без тысяч, конечно, но что козла - точно. Не зря же он в прошлом году на корпоративе бородку и рога примерил черта, но на деле больше походил именно на козла, прям вжился в роль, а с его шутками - как пить дать, парнокопытный.
- Это я так радуюсь погоде, солнышку, да и вообще, жизни, - сказала придурковато.
- А чего глаза красные? Бухала?
- Нет, всю пятницу плакала, так как в субботу на работу хотела выйти, накал страстей и эмоций на лицо.
Шеф снова заржал. Я давно делаю вид, что я полная идиотка. Так, по крайней мере, Роман Николаевич не приставал, а то мало ли…Он так двух девушек уволил, после отказа его светлости в доступе к святая святых. А когда были поползновения с его стороны к моей шхуне, я так нездорово засмеялась, как умалишённая, ещё и хрюкнула в конце, потом ногу «случайно» отдавила. Ну, а завершающей стадией моего «фиаско» в его глазах стал мой сон в перерыве, на рабочем столе, с похрапыванием и сопением, даже чуть-чуть слюнку пустила на его документы.
Нет, ну а как ещё поступать? Скажешь «нет» - уволят, скажешь «да» - раздвигай потом ноги. Мне проще так, тем более всю затею мне помог осуществить мой друг, Никита, который является заместителем начальника отдела рекламы. Он давно и глубоко женат, счастлив в браке и имеет двух детишек, да и вообще, он мне как брат родной, хоть мы оба и сироты.
Узнав, что начальник хочет меня в любовницы, Никита решил мне помочь. Он отдал мне документы, которые нужны были моему шефу, а Роман Николаевич воспользовался ситуацией, чтобы навестить меня. Никита позвонил мне и предупредил, что сейчас свой лик явит начальство. Сцена была разыграна с энтузиазмом. Во мне умерла актриса. Погорелого театра, конечно, но неважно. На войне все средства хороши.
- Радость - это хорошо. Ключи заберешь у Никиты, я ему их отдал, думал, не увижу тебя. Уже уезжаю. Ну, бывай, Юленька-пуленька, - снова дебильно хохотнул своей шутке шеф и стал собираться. Решила ретироваться незамедлительно.
- До свидания, Роман Николаевич, хорошего Вам дня, - сказала, уже закрывая дверь в его кабинет. К Никите, за кофиём, срочно!
Дошла до его кабинета, постучала, а то мало ли, может кто ещё у него там, а тут я вваливаюсь.
- Входите, - услышала я голос Никиты. - Ооо, какие люди! Ну, что встала как не родная, проходи!
- Вот не хотелось мне сегодня приходить, отлежаться бы…- заныла с порога, заходя в кабинет и прикрывая за собой дверь.
- Ради денег можно и на работу сходить, - усмехнулся друг.
- Даа, - закивала головой, присаживаясь на стул, - идти на работу не хотелось, но моя жадность победила лень. Никит, пристрели меня, а?
- Нельзя, Юлия Сергеевна, нельзя. Кто ж работать будет? – погрозил он мне шутливо пальцем.
- Жмот и брюзга, и жмот. Я уже говорила, что ты жмот? От работы кони дохнут…
- А люди - крепнут… - усмехнулся он, забавляясь нашей перебранкой.
- Я себя сейчас больше пони бессмертным ощущаю. Никит, кофе можно, а? Не жмотничай, - сделала жалобное лицо.
- Нужно, - сказал и встал, чтобы сделать его. Вообще, мы много лет с Никитой знаем друг друга, оба из детдома. Ребенком я была сложным, вечно устраивающим какие-то катаклизмы. То туалет забью, что вода хлынет на пол, то подожгу в столовой скатерти.
Однажды взяла скейт и пошла самостоятельно обучаться разным трюкам на нем. Как потом выяснилось, скейт принадлежал Никите, который схватил меня за ухо и дал шлепок по попе, сказав:
- Маленькая засранка, почему взяла моё без разрешения, а? Попроси ты меня, я бы тебе дал попробовать и даже научил бы. Никогда не бери чужие вещи без спроса.
Я на тот момент не знала, что скейт был его личный, ведь в детдоме всё всегда общее. Никита ради того, чтобы его купить, ночью работал грузчиком, давая «на лапу» охранникам, чтобы они его впускали и выпускали без «палева». А я затаила обиду на него за его шлепок по моему мягкому месту, ведь ручищей своей Никита хорошо мне так приложил, что сидеть два дня было больно. Поэтому я нашла его комнату ночью, залезла под кровать и ждала его возвращения, уснув прям на полу. Я же не знала, что Никита вернется только за два часа до подъема. Зато спал он как убитый. Я его побрила бритвой, которую у него же и стащила, сбрив волосы и брови. Когда он с утра увидел сей ужас, он выбежал из комнаты в общий коридор, как ураган, распугивая малышню своими криками. Его ошалелый вид заставил меня ржать, как коняру.