– Я прилетел совсем не для этого, да и особыми связями не обладаю. – Алекс вздохнул. – Но попробую.
Отец Жан-Батист выставил указательный палец.
– Постарайтесь, Богом прошу. Если вы не добьетесь успеха, тысячи, десятки тысяч жизней оборвутся.
Отец Алекс склонил голову.
– Не допущу.
Из школы неподалеку от будущего храма послышался звонок. Спустя мгновение оттуда вылетела туча детей, одни в католической школьной форме, другие в шортах и футболках.
Отец Алекс встретился взглядом с Жан-Батистом.
– Только у меня будет встречная просьба. Вы не могли бы познакомить меня кое с кем?
– Разумеется. С кем же?
Он хитро улыбнулся.
– С теми, на кого непросто выйти. Начнем с самого легкого: Майк Мартин и Конференция Генеральных. С ним мне поручено переговорить как можно скорее.
Река детей добралась до преподобных, и каждый кто просто улыбнется отцу Жан-Батисту, кто поздоровается, кто «даст пять». Всех до единого он одаривал теплой улыбкой.
Понемногу поток иссяк. Жан-Батист обратил лицо к Алексу и мотнул головой.
– С самого легкого, говорите? – посмеялся он. – Не знаю, что и сказать. Конференция очень глубоко спряталась, даже командиры ополчения не могут на них выйти. Скоро она опять проявится, но если вам нужно поговорить с Майком Мартином сегодня же, то увы.
В этот момент рядом с ними затормозила одна юная чернокожая девчушка.
– Вы хотите встретиться с Майком, да?
– Эвома, я всегда тебе рад, но у нас важный разговор. И подслушивать нехорошо.
– Извиняюсь, преподобный. Но вам же Майк нужен, да?
Отец Алекс пристально поглядел на нее с поднятой бровью.
– Допустим.
– У меня есть его телефон.
У Жан-Батиста округлились глаза.
– Что ты сказала?
Глава 31
2064: ближняя сторона Луны, Аристилл, офис «Северной логистики»
Двое солдат Дьюитта завели в кабинет священника и вышли.
Майк положил стилус на стол.
– Можете снять повязку.
Алекс послушался.
– Майк Мартин, я полагаю? – Он вытянул вперед руку.
Поднявшись, Майк пожал ее и указал на стул напротив себя.
– Я в долгу у Эвомы, только поэтому согласился вас принять. У вас максимум пять минут, если дело важное. Повторяю, важное!
– Я надеялся, вы уделите мне больше времени. Дело очень важное.
Майк устало вздохнул.
– Святой отец, Аристилл только-только чудом отбился. Пару часов назад мне сообщили, что моя… моя любимая в плену на Земле. Я как белка в колесе, на мне вся война. Скажите спасибо и за пять.
Отец Алекс опустился на стул.
– Примите мои соболезнования насчет любимой, но я вообще-то как раз и хотел поговорить о войне.
– Преподобный, мои решения за грядущие двадцать четыре часа определят будущее колонии.
Губы отца Алекса тронула тень улыбки.
– Не за двадцать четыре часа, а за двадцать четыре года. И будущее не одной только колонии, а всего человечества.
– Не понял? – Майк захлопал глазами. Неожиданное начало.
– Двадцать четыре года. Ровно с этой секунды.
– Понятнее не стало. Слушайте, преподобный…
– Просто Алекс.
– Мы, может, и года не продержимся, а вы про четверть века фантазируете. Смешно.
Теперь преподобный улыбался неприкрыто.
– Майк, почти всему Ветхому Завету три тысячи лет. Католической церкви – две тысячи. Мы тысячу лет со Схизмы хотим воссоединиться с восточным христианством. Через десяток лет Ватикан начнет заглядываться на лунное общество – по меркам церкви, это очень скоро.
Майк открыл рот, заговорил не сразу.
– Стоп, а зачем ко мне-то приходить? Какое дело Католической церкви до меня? До горстки лунных бунтарей?
– Три вопроса, три ответа. Первое: к вам я пришел потому, что вы один из хозяев восстания…
– Один из?
Глаза Алекса лукаво блеснули.
– Мало польстил?
– Нет, просто интересно, о ком еще вы в курсе. Мы на публике не выступаем…
– Вы, Хавьер Борда, Дарси Грау, Марк Солднер, Карина Рот, Альберт Лай, Анаит Берджухи…
– Какой к черту Анаит Берджухи?
– А никакой. Проверяю, слушаете ли. – И улыбнулся от своего же остроумия.
Майк прищурился. Непонятный тип. Вроде с чувством юмора, а вроде вертит хвостом. Как там Дарси однажды сказала про Майка? Один, что ли, засранец, имеет право ехидничать?
– Ну хорошо, по части Конференции вы подкованы. Откуда сведения?
– Вернемся к трем вопросам, – невозмутимо продолжал отец Алекс. – Второе: спрашиваете, какое дело до вас Католической церкви. Ответ: вы католик.
Майк вытаращил глаза.
– Пардон?
– Католик, католик. Вы крещеный, причащались, ходили в церковь. – Тут он обдал Майка укоризненным взглядом поверх очков. – Хотя последний раз лет двадцать назад.