– У вас эта хрень записана?
– У нас за две тысячи лет записано, – посмеялся Алекс. – Включая поручения на пергаменте забрать из прачечной императорское белье.
У Майка заходили желваки.
– Шутка. Но не забывайте, что ватиканский архив намного старше Гутенберга. Сегодня накопитель на йоттабайт стоит меньше чашки кофе – воображаете, какой объем информации мы храним?
Майк отодвинулся назад.
– Я крещеный, но в католики не записывайте.
– Слышали иезуитскую поговорку «Дай мне ребенка, и я верну человека»?
Майк кивнул.
– Святой Игнатий Лойола.
– Нет. Это сказал один его ученик – Франциск Ксаверий. Забавно: о созидании говорит не создатель, но создание… Пусть вы католик только формально, для моих целей этого достаточно.
Майк глянул на часы в планшете.
– Каких целей?
– А тут, дорогой Майк, мы плавно переходим к вашему третьему и наиболее любопытному вопросу: какое дело Католической церкви до горстки лунных бунтарей?
Ну и краснобай. Сколько самолюбования.
– И ответ?
Отец Алекс заговорщически подался вперед.
– Майк, между нами?
Тот кивнул.
– Вот я сказал, что у нас сведения о крещениях, причастиях… А в Аристилле записи о верующих американцах и африканцах ведутся не очень аккуратно, вот меня и прислали…
– Что, бюрократию поправить?
Отец Алекс закатил глаза.
– Расслабьтесь. Я шучу. – Он вздохнул. – Ладно, у вас и так множество забот, а тут еще я со своей иронией. Прошу меня извинить.
– Забыли. – Майк кивнул.
– Моя миссия… можно сказать, по большей части дипломатическая.
Майк испустил долгий вздох. Ватиканское диппредставительство? Дело странное, но смысл хотя бы отдаленно просматривается – чего не скажешь о речах отца Алекса.
– Поподробнее.
– На данный момент лунная колония только набирает силу, но… Помните вот это, фарадеевское? Кто-то из монархов спросил, какая польза от первого электрогенератора, а он: «Ваше величество, а какая польза от детей?» Майк, ваша колония – крепкий малыш. С огромным потенциалом. И не забывайте, что иезуитские миссионеры прибывали в Северную Америку еще за двести лет до американской независимости.
Какое прелестное слово «независимость».
– Значит, по-вашему, мы победим в войне?
Отец Алекс отклонился назад с руками на груди.
– У церкви нет мнения на этот счет. Церковь не будет делать ставку.
– То церковь. А вы сами?
– А мое мнение позвольте сохранить в тайне между умом и сердцем. Но если бы я сделал ставку…
– Тогда что?
– То отдал бы выигрыш бедным из-за своего обета нестяжания.
Забавляется, скотина.
– А что же проигрыш? – дожимал Майк.
– А я не ставлю, если не уверен в победе.
Какой надутый гад! Хотя и добрый: веяло от его улыбки теплом. «Пошали и ты», – как бы призывала она.
На лице Майка заиграла ответная улыбка. Все же вдруг по части надутого гадства они одного поля ягоды?
– Ну ладно, Аристилл вас заинтересовал из-за слов Фарадея о будущем электричества. А ко мне-то вы зачем пришли?
Его лицо стало серьезным.
– Я хочу поговорить о моральной стороне вопроса. О доктрине Справедливой войны. Если этот конфликт разгорится до открытого противостояния…
– Святой отец, вы в окно давно последний раз смотрели? Он уже разгорелся. Наши корабли захвачены, на нас напали.
Отец Алекс понимающе кивнул.
– Я веду к тому, что войну нужно вести честно.
Майк помотал головой.
– Бой на ринге и стычка в подворотне – вещи разные. Мы не будем сидеть сложа руки. Будем биться: на кону наши жизни.
– И ду́ши. Майк, быстрый, но порочный путь может приносить плоды, но в долгосрочной перспективе разрушителен!
Майк открыл рот, но отец Алекс не дал возразить.
– Я знаю, что вы с коллегами оглядываетесь на отцов-основателей США. Они прекрасно сознавали важность своей роли в масштабе мировой истории, понимали, кем будут для потомков. Они сражались честно, провозгласили свободу вероисповедания, создали Конституцию на идеях Просвещения – благородные поступки, которым еще тысячу лет влиять на мир. Но было и много недостойного: рабство, истребление индейцев и так далее. Тут все вносит свой вклад – не столько в современность, сколько в будущее. – Он буравил Майка глазами. – Помните, Майк, что в ближайшие несколько месяцев перед вами не один раз встанет нравственный выбор – самый важный в жизни. Кто бы ни одержал победу, ваши решения затронут судьбу миллионов – миллиардов! – потомков. Один раз закроете глаза на подлость, срежете путь по кривой дорожке… Вам известно первоначальное значение слова «скандал»?