Финальная битва между Микуру и Юки завершилась появлением Коидзуми Ицуки, который, внезапно осознав, какими способностями обладает, своей невероятной силой вышвырнул Юки на другой конец вселенной.
— Великолепно! Грандиозное кино! Как я и думала! Мы соберём кучу мечтающих приобрести эту ленту студий, если доставим её в Голливуд! Но сначала нужно подписать контракт с толковым агентом!
Харухины замашки на покорение кинематографа были поразительны. Не знаю уж, кто вообще придёт на это кино: единственное, ради чего его стоит смотреть — это главная героиня, о других персонажах можно даже не упоминать. Если можно, я хочу быть агентом Асахины-сан. Наверняка хоть немножко, да соберу деньжат. Ещё можно будет попробовать натренировать на следующую звезду саму Харухи. Начну с того, что разошлю их фото и резюме.
— Неужели всё, наконец, закончилось? — произнёс, счастливо улыбнувшись мне, Коидзуми.
Бррр, опять он лыбится. Хотя эта его бесплатная улыбочка и идёт ему лучше всего, от мрачного Коидзуми у меня мурашки по коже.
— Если оглянуться назад теперь, когда съёмки закончены, кажется, как будто бы всё это произошло в одно мгновение. Говорят, счастливые часов не наблюдают. Интересно, кто же среди нас такой счастливый?
Кто знает?
— Значит, я могу рассчитывать, что ты разберёшься со всем остальным? Всё, о чём я сейчас способен думать — это репетиции постановки моего класса. В отличие от кино, на сцене дублей не бывает.
Коидзуми похлопал меня по плечу со своей обычной улыбочкой, и шепнул:
— Мне надо ещё кое-за-что тебя поблагодарить, как от лица моей группы, так и от самого себя.
Затем он покинул крышу. За Коидзуми тихонько ушла Нагато, на лице которой не отражалось абсолютно ничего.
Асахина-сан, вместе с обхватившей её плечи руками Харухи, смотрели на море вдали.
— Наши цели — Голливуд и Бродвей! — Харухи приходилось практически кричать. Конечно, большие амбиции — это здорово, но если ты двинешься в том направлении, куда сейчас уставилась, то попадёшь вместо этого в Австралию.
— Эх, — вздохнул я, и уселся, отложив камеру. Для Коидзуми, Нагато и Асахины-сан всё, конечно, закончилось; но для меня проблемы только начинались. У меня ещё было над чем поработать.
Кому-то ещё предстояло найти способ превратить все эти километры плёнки, кучу бессмысленных и бестолковых данных, в «кино». И кто за это в ответе? Да тут и гадать не приходится.
В пятницу вечером в клубной комнате остались только мы с Харухи, а остальная троица разбрелась заниматься подготовкой мероприятий своих классов.
Хотя и здорово было, что съёмки закончились, они тянулись слишком долго, и осталось очень мало времени на все прочие дела. Загрузив отснятый материал на компьютер, и несколько раз просмотрев его, я пришёл к выводу: получилось попросту дешёвое промо-видео Асахины Микуру.
Откровенно говоря, до самого последнего момента я толком не представлял себе, что за фильм получился у Харухи. Официантка, маленькая богиня смерти и молодой человек, постоянно улыбающийся, как идиот — у них что, у всех крыши поехали? К тому же у нас попросту не оставалось времени на какой-либо монтаж или спецэффекты, не говоря уже о том, что и навыков в этой области не было никаких. Похоже, придётся просто выпускать отснятое, как есть, не занимаясь никаким монтажом.
Харухи надула губы:
— Как можно показывать то, что даже не доделано? Неужели ты не успеешь?
Ты меня спрашиваешь?
— Нечего меня подгонять, фестиваль начинается завтра, а я и так стараюсь изо всех сил. Связать вместе все эти сочинённые тобой по ходу дела сцены — уже сплошная головная боль. Я сейчас на этот фильм без содрогания смотреть не могу.
Но Харухи отлично умела махом сокрушать чужие мнения:
— Скажем, просидев здесь всю ночь, можно было бы справиться?
Это кто будет сидеть здесь всю ночь? Я не спросил, поскольку вариантами сейчас были только я и Харухи, смотревшая прямо на меня своими чёрными глазами сандалового дерева:
— Мы можем просто остаться здесь на ночь,
И Харухи сказала кое-что, что меня очень удивило:
— Я тебе помогу.
В итоге, Харухи так толком и не помогла. Некоторое время она торчала позади меня, бормоча что-то себе под нос, но через час она уже валялась спящей на столе. В самом деле, мне даже захотелось снять её в таком виде на плёнку. Можно поместить это вместо концовки фильма.
Могу уж заодно и сознаться: похоже, я тоже через некоторое время уснул. Поскольку когда я открыл глаза, уже взошло солнце, а клавиатура отпечаталась на доброй половине моего лица.
Так что всенощное бодрствование обернулось совершенной бессмыслицей: фильм так и остался недоделанным. Я перепробовал кучу вариантов, правил там и тут, пытаясь сотворить тридцатиминутное кино, но получалась всё равно пафосная бредятина. Наверное, так выглядели бы все фильмы, делай их импульсивные дилетанты. Всё бы ничего, если бы кино ограничилось показом Асахины-сан с её рекламой уличных магазинчиков, но поскольку весь фильм был кое-как порезан и поклеен на коленке в попытках подчеркнуть в нём несуществующий сюжет, результат оказался просто непереносим. В итоге фильм так и не подвергся правке, спецэффектов в нём не было, и кино получилось просто смехотворной ахинеей. Даже Танигути не будет такое смотреть.
Мне хотелось вышвырнуть компьютер в окно, но я зажмурился от лившегося из-за него солнечного света. Я проспал всю ночь в неестественной позе, так что теперь у меня по всему телу бегали мурашки.
Было шесть тридцать, когда меня разбудила Харухи, проснувшаяся первой. Если подумать, я впервые провёл всю ночь в школе.
— Ну, что получилось?
Харухи смотрела на экран из-за плеча, так что я двинул мышью и щёлкнул по экрану.
— …Ого! — восхищённо воскликнула Харухи, а у меня отвисла челюсть от удивления. Название нашего фильма появилось на впечатляющем CG-заднике. «Приключения Асахины Микуру, эпизод 00» начал проигрываться, и хотя сюжет был крайне непоследовательным, слова персонажей были едва слышны, камера заметно дрожала и за кадром даже звучали вопли режиссёра, кино явно удовлетворяло определённому уровню в качестве фильма, сделанного старшеклассниками. Не только из Асахининых глаз стреляли лазеры, даже волшебная палочка Нагато испускала странного цвета лучи.
— Хе-хе.
Даже на Харухи это произвело впечатление.
— Совсем неплохо! Небезупречно, но показывает, что ты всё-таки способен что-нибудь придумать, если хорошенько захочешь.
Это не я. Наверное, кто-то ещё сделал всё это, пока я спал, мне такого в жизни не сделать. Самые вероятные подозреваемые — Нагато, затем Коидзуми. Асахина-сан даже не рассматривается. А может, какой-нибудь загадочный, ещё не появлявшийся персонаж? Да, наверное так.
Некоторое время мы тихо смотрели фильм, который как-то умудрился отредактировать сам себя. И это только на маленьком мониторе, а я уверен, на большом экране впечатление было бы ещё лучше.
Кино на экране дошло до последней сцены, Коидзуми и Асахина-сан гуляли рука об руку по дорожке, а вокруг кружились лепестки вишнёвых цветов. Камера взмыла к ясному синему небу, после чего заиграла финальная музыка, и поехали титры.
Наконец, появился Харухин дисклеймер.
Это был дисклеймер, который я убедил Харухи сделать, не смотря ни на что. Я сказал ей, что она должна обязательно вставить этот важнейший элемент фильма в самом конце, и произнести его обязательно должна она сама.
Это был магический дисклеймер, сводящий на нет все наши неприятности:
— События, отражённые в этом фильме, выдуманы, и не имеют никакого отношения к любым существующим личностям, организациям, сущностям или явлениям. Всё это вымысел. Любые совпадения абсолютно случайны. Да, к рекламе это не относится. Не забудьте поддержать «Электротовары Оомори» и «Магазин игрушек Ямацути»! Чего? Ещё раз повторить? События, отражённые в этом фильме, выдуманы, и не имеют никакого отношения к любым существующим личностям, организациям… Кён, для чего мне это говорить? Разве это не очевидно?