– Куда направляешься, странник?
– Иду за весенним дождём.
Чтоб душу песком не ранить,
на север со мной идём!
Застанем дождь на распутье
сибирских прямых дорог
и, срезав осины прутик,
засунем прутик в сапог!
– Иду за белым верблюдом
на ярмарку, в Бухару.
Пустыня блестит, как чудо,
как самовар в жару!
Ты кисть в золотую краску
как окуня, окуни,
и обратятся в сказку
озёрные наши дни!
– Я сделать это не в праве,
поскольку люблю комфорт,
и сон в золотой оправе
не лодка, а только – плот.
Общаясь с песчаной далью,
полюбишь её навек...
Ты – Инь, я же – Ян, и Дао
рассудит нас, человек!
Будни Азии
Путник в малахае
из зелёной чаши
аромат вдыхает
и рукою машет.
Смотрит, удивляется
на просторы Азии,
а она качается,
бесконечно разная.
В Азии и ветры,
распевая песни,
кажутся поэтами
в президентском кресле!
Кружат меж деревьев
озорные «газики»,
полные доверья
к будущему Азии.
И два мира, слитые
небесами в радугу,
новыми молитвами
человека радуют.
Жёлтый Владыка
Владыка Азии с укором
глядит на басмача и вора
и залетевшею пчелой
тревожит воздух надо мной.
Куда ни глянь, повсюду кости
верблюда – корабля пустынь,
и пулемётом на погосте
строчит из памяти Хатынь.
Ползёт булыжник – черепаха,
и ветер, любящий ворон,
сдувает с темени папаху,
в науку чисел погружён.
Владыка Азии дозором
обходит горы из песка,
и заметает лисьи норы
его державная тоска.
Вот встреча Жёлтого Владыки:
«Привет, Алтай!»
«Привет, Поэт,
монгол-казах-китаец дикий,
в папахе утренних побед!
Уполномоченный бороться
за новой Азии тропу,
глядящий в глубину колодца,
как астроном в свою трубу!»
Лунные небылицы
Мечтами царедворца
и сказкою полна,
тебя из трёх колодцев
желает пить луна.
Ловить на терпкий запах
речного камыша
и уходить на запад,
разлукою дыша.
Стучи ногой верблюда
в песчаный барабан
и птицею Гарудой
лети в ночной туман!
Ты – птица Палестины,
забывшая свой след…
Тебя в ночной пустыне
и не было, и нет!
Вызывание дождя
Брожу по Азии зелёной
(была пустынею когда-то),
повсюду густо заселённой
в эпоху Золотого Сада.
Брожу и думаю с улыбкой:
«Не оживить ли Чингисхана?
Качался б он в зелёной зыбке,
свои залечивая раны!»
Пойду налево, встречу чудо,
направо – встречу Иисуса,
а попадётся вдруг Иуда,
сниму коралловые бусы
и подарю их со словами:
«Тебя простил Зелёный Ветер!»
И будет стон над головами
плыть из столетия в столетье…
В эпоху Золотого Неба
так вызывают дождь в пустыне,
и зёрна зреющего хлеба
поют осанну благостыне.
Дух Азии
Одна нога у Азии – Китай
(на твёрдой почве – твёрдая стопа!),
другая – в лунном кружеве Алтай
(броди в мирах иных, не засыпай!)
(Китайский литератор Пу Сунлин,
писавший много о ночной грозе,
был на Алтае: дух его долин
вошёл в рассказ о Золотой Лисе.)
Монголия – тревожная нога,
но быстрая, как топот лошадей.
Пускай побудет с тенью пирога
в родстве, пугая диких лебедей!
«А где, – спрошу, – четвёртая нога?»
«Да в Казахстане, возле Бухтармы!»
Её ласкают летние стога
и обнимают руки зимней тьмы.
Я приоткрыл вам формулу ноги
и указал на справочник дорог.
Считайте ноги даже у пурги…
Дух Азии Срединной – многоног!
Ультиматум
Азия…
Народов королева!
Слышу звук направо
и налево.
Музыкой
мистической любви –
Аз и Я –