стол – флейту, сотканную из лунных лучей,
а кровать – то, что ещё не существует…
Ведь дети, как на них ни посмотри,
похожи на пальцы правой руки,
которой ты машешь
небу!
Утренняя дойка
Там, где синее ядро
пролетело над землёю,
молоко поёт в ведро
музыкальною струёю.
У коровы молока –
на три Моцарта, и Баху
делать нечего, пока
молоко поёт с размаху.
Любо видеть светотень,
возмужавшую к обеду,
превращающую пень
в шоколадную конфету.
И на утренней заре
видеть, как доярка Зоя
музыку несёт в ведре,
дирижируя косою!
Басё и преграды,
стоящие на пути поэзии
Поверить во всё,
что болтают политики – скука!
По строчке Басё
проползает зелёная муха.
Капризная, строгая,
крылья – прозрачная сталь,
и лапками трогает
строчки живую спираль.
Махровая тень,
проявление рваного ритма…
В японской мечте
весенняя вишня убита.
Живая вода,
молчаливая Фудзи,
рассвет
летят в никуда,
и рыдает над книгой
поэт…
*
Движенье рукою,
лишающей муху доверья,
и снова их двое –
Басё и его вдохновенье.
Описание паруса корабля
методом научной поэзии
О парус, только посмотри
сам на себя, как испытатель:
ты выпуклый, но изнутри
ты впалый, как живот и шпатель!
Ты – диафрагма, может быть.
Душа воздушного простора
с тобою хочет говорить,
скрепляясь прочно, без раствора.
Ты хлопать любишь на ветру
в ладоши берегу морскому,
когда впадает он в игру
и, уменьшаясь, входит в кому.
Его уж нет, и только бриз
несёт тебя в морские дали.
Брависсимо и вверх, и вниз…
Мелькают волны, как педали.
Мелькают звёзды там и тут,
и только верные дельфины
сопровождают твой маршрут,
поблёскивая, словно льдины.
Мой день
На небе – Вивальди,
на небе – гроза.
Из синей тетради
слышны голоса.
О чём ни напишешь –
сиреневый свет
танцует на крыше,
и солнце – поэт.
Живу между звуком
и блеском луча,
вникая в науку
лесного ручья.
Надежды ангелов
Здесь не найдёшь вопросов
и легковесных дум.
На золотых подносах
выносят ангелы ум.
Радость, стихи и лето
ангелы в лес несут,
на золотые ветки
вешают там и тут.
– Пусть повисят, – судачат, –
до холодов, когда
духом зимы охвачен,
лёд зазвенит пруда.
И соберутся дети
праздновать Новый Год –
памятью им о лете
станет лесной приход.
Радость, стихи и пушки
с ядрами «карамель»
станут им как игрушки,
что украшают ель!
Нарисованное время
На конфете – циферблат:
нарисованное время!
Дети маленькие спят,
спят игрушки и деревья,
позабыв, который век
отпечатан на конфете…
Гном по имени Казбек
разминается в буфете.
Пишет Лунная Коза
жалобу Большому Сыну
на осенние леса,
волчью ягоду и сырость.
Час «пускает пузыри» –
зажигает по соседству
золотые фонари,
освещая ими детство.
Лунный след
Ты в трёх рассветах от меня
играешь в лунный свет.
И ветер, травами звеня,
приносит мне ответ.
О том, что создан из лучей
твой волос и поёт,
и полон силою врачей
в неурожайный год.
Верблюд проходит Казахстан,
ища в пустыне смерть,
и я хочу твой лёгкий стан
обнять и умереть.
Когда же до тебя дойду,
увижу лунный свет
и след, ведущий на звезду,
которой в небе нет.
Воспоминание