— Врачи не советовали мне напрягать то, что у меня осталось от мозгов! — буркнул я, уже понимая, что деваться некуда!
— Такой жертвы от тебя не потребуется! — заверил меня Корнев. — Поможешь?
— Хватит баловаться риторическими вопросами!
— Богдан, пусть Вад приведет мальчишку, потом подышите оба на лестнице.
Так я снова увидел маленького Наркушу-Нострадамуса.
Оказавшись в комнате, этот тщедушный племянник Мирового Разума сразу же кинулся к моей лежанке.
— Слушай, что творится, не врублюсь! Эти кореша — так уморительно Корнева давно никто не называл! — с ночи ко мне пристают, обхаживают, халявной травой прельщают, что делать, а? Они на тебя ссылались, мне вчера сказали, что ты кайфовый мэн, этот пижон меня не подставит?
— Это не пижон, Наркуша, — я все же не удержался, — это Игорь Николаевич Корнев, кайфовый мэн. Может, он тебя и подставит, но капусты у него столько, что он всю область может гашишом засадить. И тепличные условия для произрастания создать. Так что решай сам. Я бы на твоем месте ответил на его вопросы, ничего ведь не убудет, верно? А потом выслушал бы, что он сможет тебе предложить.
— Ну ладно, если ты кайфовый мэн… — Наркуша взглянул на Корнева и вскарабкался в кресло напротив, — давай свой вопрос, только если я не буду курить, ничего не выйдет!
Пожалуй, все это начало меня забавлять. Особенно поведение Корнева. Конечно, он был слишком умен, чтоб обижаться на «мэ-на», но вот того, что он с улыбкой достанет из нагрудного кармашка своего лондонского костюма перламутровую табакерку с анашой и протянет ее малолетнему наркоману вместе с машинкой для сворачивания самокруток и янтарным мундштуком, извлеченными из бокового кармана, я уж никак не ожидал!
Тем не менее так он и поступил!
Мы помолчали. Наркуша соорудил косяк, скептически посмотрел на мундштук, но все же воспользовался им, и через пару-тройку минут по комнате распространился знакомый каждому приятный сладковатый запах. Знали б корневские доктора, чем будет пахнуть мой постельный режим!
Еще через пару минут Наркуша дал понять, что он достиг нужной кондиции. Прикрыл глаза, начал ритмично кивать головой… Мне становилось все интереснее и интереснее, потому что Корнев на полном серьезе начал вдруг осыпать его сведениями о НДС-банке со всей специфической терминологией.
— Итак, вопрос! — наконец сказал он. — Можно ли доверить такой конторе проведение фьючерсных сделок?
Возможно, его вопрос звучал как-то по-иному, я не специалист, к тому же слишком прибалдел от такого поворота. Наркуша уже достиг транса, перестал кивать и вдруг тем же поразившим меня вчера ясным голосом выдал:
— Закапывать деньги — не лучший из худших путей. Если в студень поднимутся ставки, то дело простое! Станет голым король, но нищий устроится в принцы! Золотые кусты прорастут над страной дураков!
Я успел испугаться, что после этого доходчивого объяснения Корнев прикажет своим ребятам выкинуть Наркушу из окна. Но мне предстояло удивиться еще раз. Мельком взглянув на отрубившегося Наркушу — как и вчера, тлеющий окурок выпал из его губ, но не в лужу, а на мой ковер, — Корнев пробормотал что-то вроде «что же, если толковать так, то не лишено… «Студень» — это январь, сходится…», затем опомнился, резко спросил:
— Долго он таким пробудет?
— Минут пять-десятъ.
— За десять я обернусь. Посторожи его! — он набрал номер на радиотелефоне, быстро предупредил какого-то Олега Викторовича, что сейчас заедет, и стремительно исчез, не забыв достаточно громко высказаться на лестнице:
— Вадим, со мной в правление НДС-банка.
Богдан, если наркоман улизнет…
Когда Наркуша очнулся, я успел дурным голосом докричаться до Богдана и добиться от него, чтоб он затушил мой ковер. Корнев, как и обещал, появился минут через десять.