— Ты побежишь со мной в прессцентр?! — Гаррик был уже одет и нетерпеливо подпрыгивал в дверях.
Я отбросил наполненную многозначительными намеками Василиваныча ежедневку и отрицательно покачал головой.
— Как?! Ты ведь журналист! Криминальная хроника! Тебя это тоже должно касаться!
— Это меня действительно очень даже касается, — не стал отпираться я, — ведь, похоже, теперь я остался без работы.
— А! Черт! Действительно! Слушай, думаешь, твоей газете кранты, да?
— Я собираюсь это выяснить.
— Слушай… Ты мне расскажешь, что там у вас в офисе, ладно? Ведь все же фирма Шамиля… Даже можешь, если хочешь, сам написать для моей ежедневки, как реагировали на смерть главы фирмы коллеги и подчиненные, вдруг что интересное узнаешь?
— Думаю, самое интересное, что я смогу там узнать, так это когда у меня будет последняя зряплата.
— Эгоист!
— Ищейка!
Не найдя что возразить, Гаррик шмыгнул носом, вильнул тем местом, где у всякой порядочной ищейки должен находиться хвост, и побежал вынюхивать.
Я вышел минут через десять.
Можно было зайти домой, узнать, не намотал ли мне кто-нибудь важных новостей на автоответчик, но офис «Нота Бене» находился недалеко, к тому же проблема, не пристрелил ли ночной убийца заодно и мою газету, меня действительно волновала.
Сначала я получил тычок от милицейского: усиленный парой парней в голубом камуфляже наряд патрульной службы охранял вход в здание снаружи, а я по глупости автоматически показал остановившему меня младшему сержанту карточку прессы:
— Тормозни, нечего тут прессе делать.
— Что, прикрыли контору?
— Тебя не касается, давай, иди! Без комментариев!
Эту фразу он наверняка услышал от какого-нибудь знакомого шерифа с Дикого Запада — знакомого по фильмам, понятно. Однако комментарии у меня были:
— Простите, но если мою контору не за крыли, я обязан пройти на рабочее место.
Поскучнев с лица, сержант повертел в руках мой пропуск и раскрытую карточку с надписью «Газета «Нота Бене», учредитель концерн «Нота Бене»» внутри.
— Этот работал на Шамиля, — хмуро пояснил он подошедшим сотоварищам, — пропустим…
— Я работал на всю читающую общественность Петербурга! — уточнил я гордо и пошел к дверям.
Без дальнейших комментариев.
Внутри здания, в котором размещался офис — а редакция газеты занимала лишь три каморки на третьем этаже, все остальные помещения принадлежали собственно концерну «Нота Бене», — охрана была также усилена. Я это понял, когда обнаружил на вахте вместо двух обыкновенных вышибал группу лиц той самой южной национальности. Меня они не знали, поэтому пропуск пришлось показывать и здесь. После чего ко мне потеряли всякий интерес и разрешили подняться на третий. Милицию на улице и молодых друзей Шамиля внутри здания разделяли лишь двойные стеклянные двери, но пространство между ними показалось мне контрольной пограничной полосой. Похоже, они охраняли эту границу друг от друга.
А вот на этажах уже следили за тем, чтобы сотрудники разных отделов не слишком интересовались, чем занимаются их соседи. Если б живого Шамиля все время сопровождало столько бойцов, сколько их кучковалось сейчас в здании, киллеру понадобился бы уже не пистолет, установка «ГРАД», как минимум. Или самолет и навык в точечном бомбометании.
Похоже, заместители Шамиля решили ликвидировать дело: по лестнице таскали папки с документами, в большой компьютерной, как все называли отдел информации концерна, мелькали озабоченные белорубашечники с коробками дискет, чуть ли не на каждом телефоне третьего этажа сидело по клерку, гам стоял ужасный.
Я прошел по длинному коридору и открыл дверь с надписью «Редакция». Шеф — старый зубр, успевший отощать за долгое время скудного выпаса на лениздатовской зарплате, — увидев меня, еще больше взлохматил седую шевелюру и как-то растерянно глянул из-под очков.