Эли положил немного масла, дождался, когда оно растаяло, и добавил сиропа. Он почувствовал себя почти английским лордом. Как бы то ни было, еда оказалась божественно вкусной.
Он прекрасно понимал, что вырос в богатой семье, которая могла себе многое позволить, но роскошные ленчи с утренней газетой, лежащей рядом со столовым серебром, были в их доме большой редкостью.
Лэндоны были богаты, потому что много работали и усердно трудились, чтобы сохранить и приумножить свое богатство.
Начав есть, Эли развернул было газету, но потом передумал и отложил ее в сторону. Подобно телевизору, газеты были для него связаны с неприятными воспоминаниями. Его вполне увлекало созерцание вида за окном. Он смотрел на воду и на снег, начинающий таять под набирающими силу солнечными лучами.
Наконец-то у него в душе воцаряется покой.
Он оглянулся, когда в комнату вошла Эйбра.
– Второй этаж свободен, – сообщила она и собралась забрать поднос.
– Я все сделаю сам. Не надо, – запротестовал он. – И вообще, вы не обязаны меня кормить. Вы, конечно, очень вкусно все приготовили, но это ведь не входит в ваши обязанности.
– Я люблю готовить, а возиться для себя одной скучно. – Эйбра проследовала за ним на кухню, откуда направилась в прачечную комнату. – И вы плохо едите.
– Но я все-таки ем, – пробормотал он в ответ.
– Банку консервированного супа, бутерброд, тарелку холодной каши? – Эйбра внесла корзину с бельем, села в углу и начала раскладывать ее содержимое. – От экономки ничего нельзя утаить. По крайней мере, ничего, что касается еды, приема ванны и секса. Я бы сказала, что вам необходимо набрать где-то фунтов пятнадцать веса [2]. Да и двадцать не помешали бы.
В течение нескольких месяцев у него не хватало сил на злость, но вот теперь она, кажется, ухитрилась пробудить в нем полузабытую эмоцию.
– Послушайте…
– Вы, конечно, можете сказать, что это меня не касается, – перебила она, – но все ваши отговорки меня не остановят. Поэтому я буду вам готовить, когда у меня будет время. Я ведь здесь всегда рядом, живу по соседству.
Трудно вести разумный спор с женщиной, которая держала в руках его трусы.
– Вы сами умеете готовить?
– Да. В той мере, в какой мне это нужно.
– Посмотрим. – Она наклонила голову и окинула его пронзительным взглядом зеленых глаз. – Запеченные бутерброды с сыром, яичницу, стейк на гриле, гамбургеры и… что-то еще с лобстерами или моллюсками.
Он называл это блюдо «Моллюски а-ля Эли». Ему начинала надоедать ее игра в телепатию.
– Вы что, и мысли читать умеете не хуже, чем готовить?
– А также умею гадать по руке и на картах Таро, но в основном делаю это для собственного развлечения.
Ее признание нисколько не удивило его.
– Как бы то ни было, я приготовлю кассероль – блюдо, которое вы сможете в любой момент разогреть и съесть. Перед тем как вернуться сюда, я зайду в супермаркет. На календаре отмечены те дни, когда буду заходить к вам, чтобы вы всегда знали заранее. Вам что-нибудь купить, кроме «Маунтин дью»?
Ее краткий деловой стиль, казалось, сумел полностью блокировать его мыслительные процессы.
– Больше ничего не приходит в голову.
– Если что-то все-таки придет, просто запишите. Можно спросить вас? О чем ваша книга? Или это секрет?
– Э-э-э… О лишенном лицензии адвокате, пытающемся осмыслить жизненную ситуацию и вернуть любимую работу. Он пытается получить ответ на вопрос: с его жизнью покончено навсегда или ему все-таки удастся все исправить? Вот так.
– И вам нравится ваш герой?
Мгновение Эли пристально смотрел на нее, потому что она задала очень точный вопрос. Тот, от которого ему не захотелось отмахнуться и на который он с удовольствием ответил:
– Мне он очень близок, и я вложил в его образ нечто очень личное. Он постепенно превращается в то, что мне хочется и что мне, в принципе, нравится.
– Понять его, я полагаю, для вас гораздо важнее, чем испытывать к нему расположение. – Она нахмурилась, заметив, что Эли потер плечо и шею сзади. – Вы горбитесь.
– Простите?
– За клавиатурой компьютера. Вы горбитесь. Как и большинство людей.
Эйбра отставила в сторону корзину с бельем, и не успел он обернуться, как она подошла к нему и своими ловкими пальцами сжала его плечо.
Боль, внезапная и, как ни удивительно, приятная, пронзила все его тело до самых пяток.
– Послушайте!… Что выделаете?!
– О господи, Эли, у вас там самые настоящие камни.
Его раздражение грозило перейти в мрачную неприязнь. Почему эта женщина никак не оставит его в покое?
– Да ладно, вчера немного перенапрягся. Во время расчистки снега.