Хозяйка знаком пригласила Лирин и Эштона следовать за ней в глубину ателье. Едва мисс Гертруда отвернулась, Лирин приблизилась к Эштону и шепнула:
— Похоже, она не прочь польстить, наверное, всем клиентам говорит одно и то же.
Эштон усмехнулся и обнял жену за талию.
— В свое время мисс Гертруда считалась образцом откровенности, так что вряд ли она просто вешает лапшу на ваши прелестные ушки. Вы можете этому не верить, мадам, но взглянуть на вас действительно одно удовольствие. Отныне это мое любимое занятие.
Эштон успел заметить, что других мужчин тоже не оставляет равнодушными красота Лирин. Это было заметно и в гостинице, куда Лирин с Эштоном зашли немного отдохнуть. Дело было заполдень, и народу в баре оказалось немного — в основном мужчины. Иные из них, знакомцы Эштона, просили представить их жене. Раскланявшись с ней, они отходили, похлопав Эштона по спине и пожелав всего доброго. Других он не знал. Кое-кто поглядывал на Лирин в немом восторге, иные, понахальнее, буквально ели ее глазами. В таких Эштон вперивал грозный взгляд и заставлял в конце концов отворачиваться. Эштон уселся с женой за столик в самом дальнем углу, где мог наслаждаться сокровищем, которое не собирался ни с кем делить. Правда, и здесь ему пришлось примириться с любопытными взглядами, которые кидал на Лирин длинноногий, сухопарый хозяин гостиницы. Эштон знал этого типа как порядочного зануду, который никогда не выказывал особого интереса к женщинам, вполне поглощенного лишь материальными заботами. Его явное внимание к Лирин объяснить было трудно, и Эштон весьма удивился, когда хозяин подошел к ним.
— Извините, мадам, но я вроде слышал, что мистер Уингейт называет вас своей женой.
— Да, — в некоторой растерянности ответила Лирин.
Хозяин задумчиво почесал голову.
— Тогда, верно, я ошибся. Мне казалось, что вы та самая дама, которую ищет мистер Синклер.
— Мистер Синклер? — переспросила Лирин.
— Да, мэм. Мистер Синклер говорит, что его жену похитили прямо из дома и будто бы похититель привел ее сюда. Но коли вы жена мистера Уингейта, то это, должно быть, другая дама.
— Я даже не знаю, кто такой мистер Синклер, — негромко произнесла Лирин, испытывая некоторое смущение. — А почему вы решили, что речь идет обо мне?
— Да она сюда вроде заходила, и я издали видел ее. Красавица, доложу я вам, вот вроде вас. Сначала я подумал, что мужчина, с которым она вошла, это ее кучер, потому что он правил экипажем, но потом он снял комнату рядом с ней, и все время они проводили вдвоем. Она вроде была чем-то сильно расстроена, но я так и не поговорил с ней, да и вблизи не видел. Как бы там ни было, все это выглядело очень странно, оба они страшно нервничали. Парень этот не представляет из себя ничего особенного, не то что мистер Синклер. Это, доложу я вам, мужчина. Так или иначе, когда появился мистер Синклер, этот тип сразу же смылся и даму, похоже, прихватил с собой. Мистер Синклер поискал их здесь, а потом нанял кучера, погрузил женины вещи в экипаж и уехал. С тех пор я пару раз видел его здесь, но вообще-то он не из наших краев, да и больше помалкивает.
— И когда же все это было?
Хозяин поскреб заросший щетиной подбородок и задумался.
— Вроде незадолго до того, как сгорела психушка. — Он подумал еще немного и твердо добавил: — Точно, тогда это и было.
Лирин почувствовала, как у нее забилось сердце. Хоть и твердила она себе, что хозяин ее с кем-то спутал, а она на самом деле Лирин Уингейт, сомнения снова начали заползать в душу. Если бы у нее не было сходства с той незнакомкой, с чего бы это весь разговор затеялся? В то же время портрет в Бель Шен безошибочно свидетельствовал, что она и есть та самая, за кого ее принимает Эштон. Уцепившись за эту мысль, Лирин немного успокоилась.
Эштон безотрывно наблюдал за ней на протяжении всей трапезы, и, увидев, что жена приободрилась, вздохнул с облегчением. Лишнее доказательство тому он получил, когда они вышли из гостиницы и остановились на увитой плющом веранде. Соблазнительно улыбаясь, она крепко обхватила его за шею и притянула к себе. Он с готовностью откликнулся и приник к ее полуоткрытым губам.
Неожиданный звук вспугнул их, и, отпрянув друг от друга, они встретились лицом к лицу с изумленно взиравшим на них высоким блондином. Переводя взгляд с Лирин на Эштона, он, казалось, онемел от удивления. С нервным смешком Лирин прошла мимо незнакомца, и Эштон, тоже улыбаясь и бормоча какие-то извинения, последовал за ней. Поспешно выйдя на улицу, он кивнул Хираму и, уединившись в экипаже, они принялись отпускать веселые шуточки по адресу юного модника.
Он все еще стоял на веранде, когда чуть позже мимо прошествовал Хорэс Тич под руку с Марелдой. Она видела поспешное исчезновение Уингейтов и теперь, приближаясь к месту, где стоял молодой человек, завела свою старую песню:
— Просто не могу понять, каким образом эта девица, которая все время жалуется на потерю памяти, сумела убедить Эштона, что она — Лирин Уингейт. Да ведь она же сама говорит, что не помнит себя, и откуда взялась, не знает, и не известно, вспомнит ли вообще. Я-то по-прежнему считаю, что она сбежала из психиатрической лечебницы.
— Но, дорогая, мистер Логан утверждает, что это не так, — осмелился возразить Хорэс.
— А разве, имея в виду, что Эштон сделал для этого человека, нельзя предположить, что он просто не хотел огорчать его? А ведь вы там были, да еще вместе с целой толпой. И вместо того чтобы взять ее под стражу по подозрению в убийстве смотрителя, вы позволили Эштону сделать из вас дурака.
Хорэс сжал свои толстенькие кулачки и пробормотал:
— Этого я ему никогда не прощу, клянусь, настанет день — и я расквитаюсь с ним сполна.
— Только на следующее свидание с Эштоном Уингейтом вам стоит взять с собой целую армию, — сухо порекомендовала Марелда. — Похоже, в таких ситуациях он чувствует себя особенно хорошо.
Взгляд Марелды упал на высокого юношу, и в глазах ее вспыхнуло откровенное восхищение. Он был моложе Эштона, да и помассивнее и тем не менее чем-то явно напоминал его. По одежде можно было уверенно сказать, что это отнюдь не бедняк, но даже и без того он был, безусловно, куда интереснее Марелде, чем ее нынешний спутник.
Перехватив взгляд Марелды, молодой человек приподнял шляпу и улыбнулся, но едва заметно, так что его тонкие усики даже не шевельнулись. Марелда была явно разочарована таким равнодушием и гадала, какими это мировыми проблемами он так озабочен. Она привыкла к более непосредственной реакции, особенно ввиду столь явного заигрывания с ее стороны.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Новый Орлеан! Город-солнце! Морские ворота Миссисипи. Сверкающая жемчужина дельты. Город, равно любимый праведниками и грешниками, город медлительных дней и знойных ночей, город, стремительно растущий вверх и вширь, город, где поразительным образом смешаны обычаи и культуры. Райское место, где каждый найдет свой уголок, где шумно веселятся и предаются наслаждениям до глубокой ночи, город, который ласкает теплое солнце и где время течет так же свободно, как широкая мутная река, лениво накатывающая свои волны на берега. Звуки и образы придают ему особое очарование, а запахи, пряные и сладкие, возбуждают чувства любого, кто выйдет на улицу. Пахучие кустарники наполняют воздух пьянящим ароматом, азалии полыхают яркими цветами на просторных лужайках и в садах, раскинувшихся куда ни кинь взгляд. Бесспорно, это рай для влюбленных.