Практически сполз из окна по стенке со второго этажа, разрывая рубашку и царапая живот. Меньше всего хотелось сейчас сломать ногу при неудачном побеге из больницы. Тогда бы все планы окончательно пошли псу под хвост.
А дальше — перебежками, стремительными бросками, направился к главному управлению полиции. И только подходя к зданию под эмблемой четырехконечной звезды с эмблемой клана Учиха в центре, вдруг понял, что не встретил ни одного полицейского по дороге. А ведь их маршруты проложены с тем расчётом, чтобы постоянно пересекать как самые оживлённые, так и самые подозрительные перекрёстки. Просто невозможно пересечь пол Конохи, и не встретить ни одного постового! Похоже, дело худо.
На миг стало тоскливо. На что я рассчитываю? Кто вообще будет слушать малолетку в порванной рубахе? Меня высмеют, пошлют подальше и будут правы! Стоит ли позориться?
Я ещё раз взглянул на эмблему, отлично демонстрирующую прежнее положение дел. В полиции всегда служило немало народу, но ядром были шиноби клана Учиха, офицеры с Шаринганом, универсалы, способные противостоять любым дзуцу, предугадывать намерения нарушителей, координировать подчинённых, никого не упуская из виду, и наводить мощнейшие гендзюцу, проводя экспресс-допросы… Такой полиции больше не будет. А будет ли она вообще, во многом зависит от меня.
Я зло сплюнул, хоть здесь это было и не принято. Позориться неохота? А охота растворяться во тьме, без малейших шансов на возрождение? Мне дали шанс, жизнь взаймы, и я выжму всё, что способен, из этой возможности!
Дверь распахнулась, и я шагнул навстречу первому испытанию.
4. Слово для полицейского
Я не Цицерон. Это мне было ясно ещё в прошлой жизни, а опыт текущей ничем помочь не мог. И сейчас, стоя перед равнодушными и любопытными, раздражёнными и оценивающими взглядами, вдруг обнаружил, что забыл все свои предварительные наметки на речь, и не могу выдавить из себя ни слова.
Нет, один на один я способен общаться с кем угодно, а уж если я нашептываю на ушко милой девушке, то и вовсе способен убедить, уговорить почти на всё… Хотя, об этом не ко времени. Сейчас нужно убедить четыре с половиной десятка шиноби, из которых лишь шестеро относятся к прекрасному полу. Пару незваных типов в масках АНБУ я не считаю. Эти изначально присутствовали, лишь чтобы проконтролировать передачу помещения и всего оснащения своему подразделению, и сейчас, когда я собрал работников отделения на разговор, удалить их было невозможно. Во всяком случае, без скандала.
Но прямо сейчас масочники роли не играли. Я смотрел на людей, от которых сейчас всё зависело, и пытался сосредоточиться, поймать ворох мыслей в голове. Как достучаться до них, настолько разных? Здесь были старики, уже не способные ходить на миссии или получившие травмы, несовместимые с обычной службой, но были и молодые, которым не хватало опыта. Были слабаки, смирившиеся с тем, что никогда не поднимутся до джонина, и хитрецы, пришедшие на год-два, чтобы воспользоваться тренировочными полигонами полиции и наставниками Учих.
Долгое молчание начинало уже помаленьку напрягать присутствующих. В конце концов, я не Хокаге, чтобы излияний мудрости ждали до вечера! Проклятье, ну что же сказать…
С лиц взгляд невольно перебрался на ножки ближайшей куноичи. Ах, эти женщины-ниндзя, с их несколько непривычными фигурками. Тренировки с раннего детства привели к тому, что очень немногие, во всяком случае, до замужества и родов, могли похвастаться существенными попками и бюстом, но ножки… Эти крепкие, тренированные, изящные, грациозные ножки, по сравнению с которыми ноги обывательниц моего прошлого мира смотрелись совершенно неэротично, да и мало какая спортсменка могла бы продемонстрировать такие ножки!
Глядя на эти ножки, я сумел собраться. Хотя до сих пор было неприятно, что собственное тело так безразлично реагирует на женщин — всё же, восемь лет, не восемнадцать, и даже не двенадцать, но восторг созерцания породил вдохновение.
Я вновь поднял глаза на лица, оставив в покое смутившуюся и заёрзавшую куноичи, и начал:
— Для начала, я хочу поблагодарить вас, всех вас. От имени клана, от имени всех тех офицеров, с которыми вы работали, и которые, наверняка, поблагодарили бы вас, если бы могли… Пусть многие не принимали полицию всерьёз, но вы, патрулировавшие улицы, ловившие воров и шпионов, наркоторговцев и контрабандистов, знаете, что покой Конохи обеспечивали ваши пот и кровь. Вы пришли сюда по разным причинам, но честно исполняли свой долг, и не ваша вина в том, что происходит сейчас.