– Сожми здесь! – быстро сказала она Игранне и, шагнув назад, обратилась к Фагину: – Думаю, что повреждены только мышцы, не более того. Я хочу остановить кровь, зашить раны и приложить примочку с морскими водорослями.
Фагин обошел ее и сам осмотрел и ощупал рану длинными пальцами. После этого кивнул:
– Да, Меллиора. – И повернулся к Уорику: – Лэрд Уорик, у вас сильная рука, и если бы вы стали здесь...
Уорик подошел и положил руку на рану, как показал ему Фагин.
– Я принесу иглы, – предложила Игранна. – Бабушка пошла за водорослями и морской водой для примочки.
Кровотечение резко уменьшилось. Эван оставался все таким же мертвенно-бледным. Меллиора застыла в ожидании. Фагин осторожно приложил свои пальцы к тому месту, где уже находились пальцы Уорика.
Меллиора работала вместе с Фагином всю свою сознательную жизнь. Она умела накладывать аккуратные, маленькие швы и знала, что ее прикосновение к телу оказывает целительное действие. Но сейчас пальцы превратились в ледышки, она боялась двинуться и прикоснуться к Эвану – боялась, что он умрет. Как может выжить человек, потерявший такое количество крови?
– Меллиора! – строго окликнул ее Уорик.
Встретив его взгляд, она шагнула к постели раненого.
Игранна снова омыла кожу вокруг раны. Огни мигали, Меллиоре было плохо видно. Пот выступил у нее над бровью. Но вдруг стало светлее: Уорик поднес свечу поближе. Закусив нижнюю губу, Меллиора принялась за работу.
Эван не шевелился. Она то и дело бросала взгляды на его лицо, чтобы удостовериться, что он жив. Грудь его тихо приподнималась и опускалась. Он дышал – значит, жил.
Меллиора ловким движением обрезала последний стежок. В комнату вошла очень древняя, высохшая от старости бабушка Эвана. Она стала прикладывать к ранам примочки с целебными морскими водорослями, произнося при этом молитвы на гэльском языке. Меллиора увидела миску с водой, намочила в ней лоскут ткани, выжала и положила Эвану на лоб. Затем смочила ему шею, плечи, грудь. Нужно было сбить жар. И делать это постоянно.
Наступило утро, поднялось солнце. Первая трудная ночь оказалась позади. Хлопоча возле Эвана, Меллиора не заметила, когда ушел Уорик.
Фагин оставался с ней. Кажется, он прочитал ее мысли и негромко проговорил:
– Он ушел недавно, Меллиора.
Игранна, которая выходила из комнаты, подошла к брату, пощупала его лоб и сделала новую примочку.
– Когда мы окончательно будем знать? – спросила она у Фагина.
– Каждый прожитый день делает его немного сильнее. Если он переборет жар за эту неделю, то можно надеяться, что он будет жить. Если, конечно, не было сильного внутреннего кровотечения...
Игранна всхлипнула. Она опустила голову, затем внезапно бросила взгляд на Меллиору. Кажется, в ней происходила внутренняя борьба. Решившись, она сказала:
– Меллиора Макадин, ты хозяйка этого острова, но, клянусь, если ты причастна к этому...
– Причастна к чему? – ошеломленно выпрямилась Меллиора.
– К тому, что сделал Даро.
– Даро?!
Игранна нервно вытерла слезы и, глядя Меллиоре в глаза, отчеканила:
– Викинг, дравшийся с Эваном, заявил, что его послал Даро.
– Даро не сделал бы этого.
– Не сделал бы? – усомнилась Игранна. Она говорила тихо, но твердо. – Возможно, даже с твоего благословения. Кто-то хорошо знает, что у нас здесь происходит. Он знал и о том, что Эван пришел на материк вместе со мной. Нападение большой группы можно заметить, а один или два человека могут проскользнуть и напасть на дом. Ты клялась, что будешь самостоятельно править этим местом, что будешь независимой, что король узнает твою силу. Ты говорила, что здесь не будет норманнского лэрда. И что эта крепость может пасть только изнутри.
Меллиора сжала кулаки.
– Я знаю тебя всю свою жизнь, Игранна! И я бы никогда этого не сделала! И не делала! Да разве я стала бы подвергать риску жизнь Эвана? Ведь я люблю его!
В комнате повисла тишина. Гробовая тишина. Обернувшись, Меллиора увидела, что в дверях стоит Уорик.
И смотрит на нее так, словно подозревает в чем-то.
Меллиора знала, что, пока она лечила Эвана, Уорик брал Игранну с собой. Игранна рассказала о подробностях нападения, показала ему тело убитого викинга и высказала те же самые обвинения в ее адрес, что и сейчас.
– Люди обыскивают холмы, утесы, пещеры и леса в поисках второго человека и, возможно, других из числа тех, кто выжил после нашего отпора, Игранна. Плотники уже начали сооружать стену вокруг жилых домов, чтобы впредь подобное не повторялось. Мы поставим здесь стражу, и живущие на материке не будут так уязвимы.
– Никто не опознал погибшего? – спросила Игранна.
Уорик покачал головой и посмотрел на жену.
– Меллиора...
Он протянул руку в ее сторону. У Меллиоры отчаянно заныло под ложечкой.
– Уорик, я... – начала было она, но почувствовала, что ей отказывает голос. – Он все еще в опасности, – неуклюже закончила она.
– Меллиора! – твердым голосом повторил Уорик. – Я не сомневаюсь в твоих талантах целительницы. И не подвергаю сомнению то, какое значение имеет жизнь этого человека. Но сейчас ты пойдешь со мной.
Сглотнув, Меллиора посмотрела на Игранну. Если она не пойдет сама, Уорик подойдет к ней и заставит подчиниться. Она боялась проявления его гнева. Гордо приподняв подбородок, она одарила Игранну сердитым взглядом, затем повернулась к мужу.
– Мой дядя не устраивал этого нападения, Уорик. Даро уважал моего отца. Он воевал рядом с тобой, воевал за короля Давида.
– Меллиора, – повторил Уорик, – пойдем со мной.
– Я никогда не предавала тебя или кого-то другого викингам.
– Меллиора, пошли, – непререкаемым тоном проговорил Уорик.
Ей стало не по себе. Он явно подозревал ее. Игранна обвинила ее, поверив на слово врагу.
– Иди, Меллиора. – Это был голос Фагина.
– Я буду ухаживать за братом вместе с Фагином, – сказала Игранна и, подойдя к Меллиоре, положила руку ей на плечо. Вероятно, услышав, насколько суров был Уорик с женой, она пожалела о своих словах и, возможно, поверила в невиновность Меллиоры.
– Он нуждается в постоянном уходе, кто-то должен сидеть при нем, не отходя ни на минуту.
– Да, Меллиора, я буду при нем все время, – сказала Игранна. – Фагин останется со мной.
Меллиора опустила голову. Кажется, Уорик потерял терпение и, решительно направившись к ней, вцепился пальцами ей в руку.
– Потом, жена, ты можешь вернуться, чтобы присматривать за любимым мужчиной, но сейчас пойдешь со мной! – со скрытой угрозой произнес он.
Меллиора закусила губу. Было очевидно, что Уорику с трудом удается совладать со своим гневом. Они вышли из дома. За дверью их ожидал Ангус.
– Как Эван? – тихо спросил он.
– Жив. И вполне может выжить.
– Прибыл гонец от Давида. На границе новые неприятности.
– В Тайне?
– В восточной земле Питера. Его явно пытаются втянуть в активные действия.
– Готовь наших людей. Мы выезжаем утром.
Уорик подвел Меллиору к лодке, нос которой был украшен головой дракона, лодке ее отца, лодке викингов, – лодке, которая должна была перевезти их на остров во время прилива.
На острове их ждал Меркурий. Меллиора не выразила ни малейшего протеста, когда Уорик посадил ее на своего громадного коня и сам сел позади. Они направились в крепость. Здесь уже было много людей, повозок, лошадей. Они ехали в молчании, то и дело останавливаясь, чтобы ответить людям, которые негромко спрашивали о самочувствии Эвана, после чего возвращались к своим делам.
Когда они оказались в спальне, Меллиора подошла к камину, повернулась и решительно заявила:
– Я не имею никакого отношения к этому набегу. Я соглашалась на замужество вовсе не для того, чтобы устраивать с Даро заговоры в ущерб своему имуществу и своему народу.
Уорик закрыл дверь, снял накидку, ножны, положил клеймор – оружие отца – на кровать.