– Сегодня вечером я вряд ли покажусь вам привлекательной, лорд Ренфрю.
– Почему же?
– Я очень устала. И плохо себя чувствую. И если вы тронете меня...
– Ты убьешь себя. Я уже сказал, что я думаю об этой угрозе.
Меллиора покачала головой:
– Нет, лорд Ренфрю, не то. Просто я облюю вас с ног до головы.
Как Меллиора и рассчитывала, он отпрянул от нее, махнув рукой в сторону.
– Ты можешь спать на койке вон там, в глубине шатра. И не пытайся убегать. Я отдал приказ моим людям, чтобы они отрубили тебе пальцы, если поймают при попытке к бегству. Я изуродую тебя, леди. Клянусь в этом.
Меллиора нисколько не сомневалась в его словах. Впрочем, это не имело значения. Надо дождаться утра. Она слишком устала, чтобы пытаться совершить побег. Койка в глубине шатра создавала некое подобие уединения. Меллиора лежала в темноте с открытыми глазами и молила Бога о том, чтобы Уорик был жив. Чтобы они с Даро заключили между собой мир.
А что, если они не помирятся? Если перебьют друг друга? Как она будет жить?
Завтра она отыщет способ продолжить борьбу. Завтра.
Он придет за ней. Он жив и непременно придет.
Уорик придет.
Меллиора сомкнула веки. Неожиданно для нее из глаз брызнули слезы. Они окончательно обессилили ее, и она наконец заснула.
Ночью они нашли след и шли по нему. Это было нетрудно, так как по дороге прошла большая группа всадников с грузом. К утру они оказались совсем близко от викингов. Уорик, Даро и Ангус осмотрели местность и убедились, что противник расположил лагерь весьма продуманно. Нападать на них без предварительной подготовки и разумного плана было опрометчиво.
– Нужно соорудить огромные щиты, чтобы люди могли под их покровом подобраться к противнику и защититься от лучников, которые занимают высоты, – сказал Ангус.
– Да, – устало согласился Даро. Уорик стиснул зубы. Все это требовало времени. Его же страшно беспокоила судьба Меллиоры. Она так непокорна, а Ульрик так жесток... Уорик хотел лишь одного – чтобы Меллиора снова была рядом. Только это имело значение.
Утром он отправился проверять, как идет подготовка щитов. Он подгонял и торопил своих людей, которые и без того работали не покладая рук.
К полудню викинги уже знали о приходе войска Уорика. К счастью, к тому времени были сооружены большие передвижные щиты, и это спасло многих от неминуемой гибели. Сразу после обстрела прибыл гонец с требованием к Уорику сдать замок на Голубом острове, и тогда людям Уорика будет позволено покинуть поле сражения.
– Передай Ренфрю и Ульрику, что им будет дарована жизнь, если они немедленно вернут мне жену! – угрожающе надвигаясь на гонца, не в силах сдержать ярость, ответил Уорик.
Даро взял его за руку, отвел в сторону.
– Ты не должен показывать гонцу своей тревоги! – шепотом посоветовал он.
– Если она придет ко мне сейчас, – взяв себя в руки, сказал гонцу Уорик, – они останутся в живых. Если же ее обидели, они умрут страшной медленной смертью.
– Ульрик намерен тебя убить, лэрд Уорик. Затем он возвратится с твоей женой на Голубой остров, и она примет его как лэрда вместо тебя!
– Ничем более не могу помочь Ульрику, следовательно, он умрет, – сказал Уорик.
После этого гонец удалился.
Лежа на койке, она подумала, что вот и снова наступило утро. Усталость не проходила. Кажется, Меллиора находилась здесь уже два дня. Временами к ней заходил Ренфрю, чтобы подразнить и поиздеваться. К счастью, он был занят подготовкой к сражению, и у него оставалось мало свободного времени.
Она лежала, боясь радоваться.
Тому, что Уорик жив. Как и Даро.
Разумеется, прямо ей об этом не говорили. Но у нее есть уши, она в состоянии слышать.
Ее лэрд пришел за ней со своим шотландским войском, с английским войском Питера из Тайна и людьми ее дяди.
Они не перебили друг друга. Они объединились.
И уже это вселяло в нее надежду и радость. Однако... Проходили часы и дни, и Меллиора стала понимать, что Ренфрю предусмотрителен и умен, что он выбрал для своего войска очень удобное место. Уорику не так-то просто будет выиграть сражение.
Прошлой ночью она попыталась выйти наружу. В ту же секунду перед ней появились люди, и Меллиора испугалась, что они отрубят ей пальцы своими острыми топорами. Поэтому она поспешила объяснить, что хочет спросить их, нет ли где-нибудь поблизости воды, чтобы принять настоящую ванну. Стражники проводили ее к небольшому ручью, и она искупалась, не снимая нижнего белья. И все же это освежило ее после долгой тряски на лошади. Теперь она лежала и гадала, сколько еще будет длиться эта неопределенность.
Полотняная штора вдруг отодвинулась. Меллиора села на койке и увидела, что вошел Ренфрю.
Он остановился возле нее и опустился на колени. Меллиора оперлась на локти и настороженно отодвинулась.
– Ты лучше себя чувствуешь? – вежливо спросил он.
Она покачала головой.
– А мы сейчас это выясним. Я уже устал от ожидания, миледи. Сейчас мы посмотрим, насколько ты больна. Мне не по душе всякие штучки, о которых ты говорила, и я предупреждаю, что сделаю тебе больно, если ты испортишь мне одежду.
Он протянул руку и дернул ее за лиф платья. Меллиора замахнулась и ударила его по лицу. Он тут же ответил тем же. У нее зазвенело в ушах, она почувствовала страшную боль в голове. Ренфрю уселся ей на ноги. Она подумала, что нож находится возле голени...
– Ага, вот вы где, лорд Ренфрю! – раздался голос Ульрика. Он остановился на пороге и смотрел сверху вниз на Ренфрю и Меллиору. – Оставьте пока женщину, нам нужно определиться, как еще можно усилить оборону, – насмешливо добавил Ульрик. – Эта женщина, Ренфрю, моя. Но не сейчас. Уорик со своим войском движется по склону холма. Они готовятся к атаке.
Ренфрю мгновенно вскочил на ноги.
– Нужно приготовиться к сражению. Что вы намерены с ней делать?
– Она самая надежная наша защита, неужели ты этого не понимаешь, глупец? – взорвался Ренфрю.
Поднявшись на холм, Уорик скомандовал лучникам сделать залп по противнику.
Среди людей Ульрика и Ренфрю послышались вопли и крики. Но затем до Уорика долетел насмешливый голос Ренфрю:
– Предупреждаю, Уорик! Твои стрелы могут пронзить насквозь то, за чем ты сюда приехал!
То, что после этих слов увидел Уорик, способно было привести в смятение кого угодно.
Ренфрю блестяще использовал его жену. Она была привязана к вкопанному в землю шесту, который находился на вершине холма. Во время первого залпа люди Ренфрю закрыли ее щитом. В случае новой атаки лучников в нее может попасть не одна стрела.
– Назад! – скомандовал Уорик.
И лучники, подняв вверх свои щиты, отошли назад.
Хотя солнце стояло высоко, ветер был довольно холодный. Поднятые над головой руки затекли и ныли. Ногами она едва касалась земли. Ей не давали ни воды, ни пищи. Время шло, и у нее появилось желание, чтобы ее убила какая-нибудь случайная стрела, ибо боль становилась все невыносимее.
Но Ренфрю предупредил, что она находится здесь, и шотландцы вынуждены были отступить.
Ренфрю и Ульрик выжидали...
Однако шотландцы не возвращались.
В войске Ренфрю росло беспокойство. Ренфрю объезжал лагерь и кричал, чтобы все готовились к бою. Но воины созданы для того, чтобы драться, а не сидеть и выжидать. Время шло, бдительность их мало-помалу слабела. Меллиора слышала, что они затевали игры, пили, голоса их звучали все громче.
Спустились сумерки.
Меллиора постепенно стала терять веру в свое спасение. Она посмотрела вдаль и поначалу подумала, что ей все это только кажется. По полю двигались какие-то тени, направляясь в сторону лагеря викингов. Они приближались. Их было много.
Меллиора вначале решила, что викинги этого не видят. Однако через некоторое время Ульрик, сидевший неподалеку от шатра, пробормотал:
– Что за чертовщина... Лучники, сюда! Последовал залп лучников. В ответ раздалось жалобное блеяние раненых и перепуганных овец.
Подскочил Ренфрю.
– Прекратите! Мы стреляем в овец, – пренебрежительно сказал он. – Ничего, кроме овец.