Белокурые, с золотистым отливом волосы... Длинные, густые, роскошные. Обвиваются вокруг него, опутывают и ласкают...
Впрочем, у Элинор волосы были темные. И черные глаза...
Но эти глаза были голубые. Когда он забылся коротким сном, ему приснилось, что он делит ложе не со своей любовницей, а с дочерью викинга. Вот она поднимается над ним обнаженная и поднимает меч, чтобы поразить его. Он выхватывает у нее оружие, борется с ней, и она ложится под него. На него смотрят огромные, цвета ясного неба глаза. Он хочет задушить ее, подносит меч к ее горлу и...
Он хочет трогать ее, ласкать...
Он хочет ее.
Она снова и снова приходит к нему во сне. Он уже знает ее лицо, ее глаза. Он дотрагивается до ее грудей, и она смотрит на него своими голубыми глазами...
Глава 9
Даро встретился с Энн, как уговаривались. На карту было поставлено слишком многое. Он хотел обменяться с ней несколькими фразами, однако...
Во тьме его губы отыскали губы Энн и прижались к ним. Он чувствовал, что она источает тепло и любовь. Он думал о битвах, о кровопролитии, о гневе короля и о собственном гневе.
И тем не менее не мог выпустить ее из объятий.
Лишь спустя несколько минут они вернулись к разговору о деле.
– Ты слышала какие-нибудь новости? – спросил Даро. – Мне сказали, что Меллиору держат в покоях Уорика и охраняет ее один Ангус.
– Да. И говорят, что король страшно разгневан на нее.
– Ты боишься? – спросил Даро.
– Нет, – солгала Энн.
Он улыбнулся.
– Ты готова?
– Да, но не знаю, что я должна делать...
– Доверься мне. Дай мне руку, моя храбрая женщина.
Даро потащил ее за собой, выглянул из-за шпалер. Никого не было видно. Они двинулись по коридору. Энн не знала, куда они направляются. Это знал лишь Даро.
– Даро, наш поступок может оказаться большой глупостью, – задыхаясь, зашептала она. – Раз уж дело касается Меллиоры, потребуется целая армия, чтобы изменить мнение короля. Владения твоего брата – слишком лакомый кусок. О Господи, если они боятся даже моего брака с викингом, то что подумают о Меллиоре, которая обращается к викингам за помощью? Они начнут охоту за тобой. Если король узнает, он решит убить тебя...
Даро остановился, обнял Энн и поцеловал в губы.
– Ты моя жизнь, и за это стоит умереть.
– Но я совсем не хочу умирать! Я хочу жить. Я скорее готова стать послушницей, лишь бы знать, что ты жив, пусть даже живешь с другой женщиной...
– Мы вес сделаем как надо, – сказал Даро и, насторожившись, еще крепче притянул ее к себе. Они прижались к стене, Даро осторожно посмотрел за угол.
– Ангус, – тихо сказал он. – Да, это Ангус.
– Ты хорошо его знаешь?
Даро наклонил голову в ее сторону и слегка улыбнулся. Сын монашенки из монастыря...
– Монашенки?
– И скандинавского налетчика, который изнасиловал его мать. Ангус вырос в горах Скандинавии, где его мать вполне счастливо жила со своим варваром – лэрдом. Он стал постоянным спутником Уорика, когда у того погибли все члены его семьи. Храбрый, преданный королю и в то же время очень порядочный человек. – Даро помолчал, изучая ситуацию. – Да, очень порядочный человек. – И, повернувшись к Энн, улыбнулся. – Обожди немного, а потом начинай кричать.
– Как – кричать? – недоуменно спросила Энн.
– Кричи, – повторил Даро. – Как будто все демоны преисподней за тобой гонятся. Когда Ангус прибежит к тебе на помощь, скажешь ему, что тебе показалось, будто в темноте кто-то прячется. Поговори с ним несколько минут, очаруй его, отвлеки как можешь, а я освобожу Меллиору и встречусь с тобой у южной арки, возле конюшен. Мы наденем шлемы и накидки и выйдем под видом пьяных солдат.
Энн облизнула враз пересохшие губы. Открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла.
– Это может сработать, Энни.
– Я знаю.
– Один мужчина вместе с одной женщиной часто могут сделать то, что не в состоянии совершить целая армия.
Энн снова кивнула.
– Ты можешь это сделать?
– Да. Это... это может сработать.
Даро на мгновение сжал ей руку и бесшумно заскользил по коридору, чтобы подобраться к покоям Уорика с другой стороны.
– Это может сработать, но что будет потом? – тихонько проговорила Энн. Однако Даро уже ушел, и она должна была играть свою роль. Сумеет ли она закричать, как бы ей ни было страшно?
Она попыталась, но из груди вырвался лишь слабый стон, который вряд ли был слышен на расстоянии более двух футов. Собравшись с духом она повторила попытку.
Пронзительный крик разнесся по коридорам.
Энн закрыла глаза, слыша приближающиеся к ней шаги.
Когда она открыла глаза, во рту у нее пересохло, губы беззвучно шевелились, не в состоянии произнести ни слова.