“Имеется одно новое сообщение”.
Я открываю его.
mmonreal@gmail.com
Привет, мы познакомились на праздничном ужине в агентстве, показавшемся нам обоим
скучищей. Я подумал, что, возможно, когда-нибудь тебе захочется выпить кофе. Если не
хочется, не парься, скажи, и все. Полагаю, мы могли бы понравиться друг другу.
Мауро.
Постскриптум: Надеюсь твои цветы хорошо добрались до дома.
Оба-на, ничего себе! Сообщение от Мауро. А почему бы нам и не выпить кофе? Ведь если он мне не понравится – не беда, как он там сказал – не парься, и все. Но ведь он думает, что мы можем понравиться друг другу. Что бы написать, чтобы показаться милой?
ffortuna@gmail.com
Привет, откуда ты раздобыл мой мэйл?
Ната.
Постскриптум: миленький ник.
Я отправила сообщение.
Проходит минута.
“Имеется одно новое сообщение”.
mmonreal@gmail.com
В этой жизни достижимо все. Или почти все.
Постскриптум: Красивое имя.
Он говорит, красивое имя. Думается мне, он тоже хочет казаться милым.
Я отвечаю ему.
ffortuna@gmail.com
Спасибо за комплимент.
Он откликается.
mmonreal@gmail.com
Если соберешься на чашку кофе, скажи.
В конце концов, получается, что сегодняшний день был не такой, как остальные, поскольку Мауро прислал мне сообщение. Вернее, целых три. Как он там говорит, в этой
жизни все достижимо. Спрашивает, как добрались до дома мои цветы. И просит сообщить, решусь ли я на чашку кофе. И откуда он взял адрес моей электронной почты? У кого он его
попросил? Ах, да какая, к черту, разница, не все ли равно? Главное, что он послал мне
сообщение, хотя совсем меня не знает. Ведь насколько я понимаю, когда я говорю с ним по
утрам, я разговариваю с зеркалом... А вдруг он внутри зеркала, там, в зазеркалье? Но тогда,
он, должно быть видел, что я двадцать раз преодеваюсь, проверяя, идут ли мне джинсы стрейч. Какой ужас!
Иногда мне кажется, что я брежу.
Paseo de la Castellana – одна из основных автомагистралей Мадрида
Глава 11 Письмо.
Уже больше полугода ты не подаешь никаких признаков жизни, и я уже ни с кем не могу поговорить о тебе. Никто ничего мне не говорит, но я-то понимаю, что они по горло сыты разговорами о том, что с нами произошло. Всё уже не так, как прежде, когда, встретившись со мной, все расспрашивали меня о том, как я поживаю, и я принималась говорить и говорить без умолку. А потом Рита, Карлота и Альвар часами в деталях анализировали со мной каждую подробность нашей истории – когда ты сказал это, я ответила то, когда ты не пришел со мной на ужин, на котором были мы все, потому что тебе нужно было сделать что-то более важное. Или тот момент, когда я сказала тебе, что не могу поехать с тобой в городок, потому что Рита познакомилась с одним аргентинцем и должна была рассказать нам об этом, или когда ты начал поздно приходить домой, а я уже спала... Ты никого уже не интересуешь, Бето. Ни ты, ни мы. А вот меня интересуешь. Не подумай теперь, что раз мне прислал сообщение один парень с работы, то я забуду то, что тебе пообещала. Ничего подобного. Ни за что на свете. И раз уж мне не пришло в голову ничего другого, то я написала тебе это письмо, чтобы ты знал, что мне хорошо. И особенно для того, чтобы ты успокоился и не грустил всякий раз, как подумаешь обо мне, считая, что я тебя ненавижу. Это просто невозможно.
Альберто,
Прошло уже несколько месяцев с того самого дождливого вечера, а я иногда скучаю по
тем поездкам, которые мы совершали вместе, и по холоду твоей мансарды. Конечно, с
того времени много воды утекло, многое произошло, но у меня такое чувство, что моя
жизнь всегда была такой, как теперь.
Если не теперь, то когда… если не ты, то кто же… Я никогда не собиралась этого
делать. Наоборот, мне нравилось представлять, что однажды мы с тобой встречаемся в Мадриде, или в каком-нибудь другом городе мира и идем выпить по чашечке кофе. Мы пьем и пьем кофе все время, пока говорим о нас с тобой. Я не задаю тебе вопросов, почему ты не
подавал признаков жизни, или почему не отвечал ни на мои сообщения, ни на мои звонки.
Хотя тебе и покажется невероятным, но я продолжаю верить тебе, я знаю, что
однажды ты вернешься.
Я плохо понимаю, зачем пишу тебе это письмо, ведь, пожалуй, ты его никогда не