Автобус.
Я не могу подняться, не понимаю что со мной.
Я трогаю губу. Думаю, что она рассечена.
Губа цела, но лужа окрашена красным. Это кровь, текущая у меня изо рта. Ну и дела.
Все вокруг перешептываются, но никто не приближается. Я слышу, как кто-то говорит,
чтобы меня не трогали, у меня могут быть внутренние повреждения.
Теперь я все поняла. У меня не осталось воспоминаний, был только этот шаг,
предшествующий смерти.
Я умираю.
- Ната, успокойся.
- Бето!
- Успокойся, Ната, успокойся. Я пришел к тебе.
- Спасибо, спасибо-спасибо…
Даже не имея сил пошевелиться, я могу приподняться, и этого достаточно для того,
чтобы, дотянуться и ухватиться за его пояс и вцепиться в его рубашку. На мгновение я открыла глаза, чтобы взглянуть на него, и почувствовала, что я совсем растерялась, обнимая его, и ничегошеньки не понимаю.
- Почему ты носишь эту красную футболку, Бето?
Он мне не ответил.
- Почему ты носишь красную футболку Мауро, Бето?
- Ната, это – я.
Я пытаюсь что-то сказать, но уже не могу.
Я стараюсь дотянуться до него, но уже не могу.
Вокруг меня все белым-бело.
Тишина.
Вот, блин, дерьмо-то! Умереть дождливой ночью, сбитой автобусом с пенсионерами, на
слякотной, грязной улице.
Глава 19 Оказывается…
… я не умерла, ведь человек не умирает по собственному желанию, когда хочет.
Я загремела в больницу, но через десять дней вышла оттуда совершенно спокойной.
Несколько ушибов, девять швов на лбу, четыре на губе и операция на щиколотке. Ничего серьезного.
Родители сказали, что я должна отдохнуть, и они не оставят меня в доме одну на
костылях. В общем, они отвезли меня в свой загородный домик, и я провела там почти три недели. Я помирала от скуки. Самое трогательное, что у нас произошло, так это то, что у нашей течной суки объявился ухажер, кобель с пятнами, как у далматинца, проводящий дни и ночи у решетки в ожидании, когда же появится моя псинка. Время от времени она высовывалась, и несколько раз они обнюхивались, а потом она уходила. Если я и видела тебя, то не помню. Иногда она разваливалась у портика решетки, заставляя далматинца страдать. Он, не переставая, выл, глядя на нее издали. Я даже подумала, что он влюбился, но когда течка прекратилась, далматинец исчез, и мы никогда больше не видели его. Это был договор.
У меня не было мобильника, поскольку автобус его раздавил. В домике, находящемся
среди пустоты, я могла ни о чем не заботиться. Сначала я почувствовала себя свободной и решила, что, пожалуй, я больше никогда не хочу иметь мобильник, но дней через пять я чувствовала себя коровой без колокольчика, прогуливающейся по гостиной, чтобы не лезть на стенку.
Когда, наконец-то, я избавилась от одного из костылей, родители сказали, что, если я
хочу, то они отвезут меня домой.
- Да-а-а-а, хочу-у-у!!!
Они привезли меня вчера, в воскресенье. Едва я успела разобрать чемодан, как позвонили
Рита, Карлота и Альвар. Они заявились с сумками, накупив продуктов, чтобы угостить меня альмехами, которые Карлота научилась готовить в Астурии.
- Даже не заморачивайся на этом, и вообще не переживай ни о чем!
Мы выпили три бутылки вина и забыли, что Карлота не посолила альмехи. Они вкратце
рассказали мне обо всех, кто звонил, чтобы спросить, как у меня дела, пока я выздоравливала. И у меня сложилось такое представление, что я впервые очень рада, что не умерла. Мы поговорили об аргентинце, о Хонасе, о французах, отплясывающих чарльстон, и о Бласе.
- А Мауро, ты ничего о нем не знаешь?
- Нет.
- И не хочешь ему позвонить?
- Не решаюсь. Я не знаю, что ему сказать.
Сегодня я возвращаюсь в агентство после больничного. Когда я пришла, все мои
сослуживцы и приятели встали, чтобы поприветствовать меня, расцеловать, и дать нагоняй за то, что они так боялись за меня. Шеф высунул нос из двери кабинета и сделал знак, чтобы я вошла.
- Фортуната Фортуна… вот ты и снова здесь.
- Да.
- Мы так рады видеть тебя.
- Я тоже рада наконец-то присоединиться к вам, правда.
- Вот и ладно, а теперь бери себе спокойненько вот это и приступай потихоньку, –
посоветовал шеф, словно и не оставлял у меня на столе материалы по двум брифингам с пометкой “срочно”.
- Кстати, – сказал он, когда я уже уходила, – на днях я встретился с тем парнем, ну мы с
ним работаем над некоторыми проектами… Монреаль, Мауро Монреаль.
Мое сердце подпрыгнуло, а душа перевернулась.
- И что?..
- Он увидел меня и подошел, чтобы спросить о тебе. Кто-то из агентства рассказал ему о
происшествии. Он сказал, что звонил тебе, но не дозвонился и не знает, где ты.