Они будто окаменели, смотря на него. Колдун усмехнулся и опять принялся за своё дело.
— По глазам вижу — да. Обнялись, поплакали. Я слышал вас, когда вы подошли к тронному залу. Это хорошо, хорошо. Это усилило жажду. Теперь её должно хватить на оживление…
Он оскалился с тихим хохотом.
— И без Лиры справимся…
Ян тут же выхватил меч и ринулся на него. Глаза юноши дико загорелись, и он с криком обрушил клинок на горб портного. Но в тот же миг ему в лицо ударил порыв ветра, и чёрный дым окутал трон вместе со стариком. Странников откинуло назад от постамента, и всё вокруг погрузилось во тьму. Люстра затухла, и помещение наполнили зловещий шёпот и смех. Всё стихло. Путники спешно поднялись на ноги и стали плечом к плечу, озираясь по сторонам и всматриваясь во мглу.
— Не ждём, не слушаем — нападаем сразу, — быстро проговорил Ян.
— Нет, — оборвал его Балдер, крепче сжав свою шпагу. — Нельзя спешить в бою с Адельштейном. Он очень хитёр…
И в тот же миг из тьмы раздался жуткий, пробирающий до дрожи демонический вздох, отразившийся эхом от стен. Через секунду послышался щелчок, и люстра снова вспыхнула. Странники устремили враждебные взгляды вперёд. На троне вытянув ноги распластался мужчина с жёсткой чёрной щетиной и хищным лицом, расплывшимся в оскале. На его голове с длинными чёрными волосами плотно сидела золотая корона. Из под тонких губ виднелись острые треугольные зубы, а глаза с звериными зрачками горели зелёным пламенем. Рядом с ним на полу сидел портной, хитро прищурившись и тихо хохоча.
Король снова вздохнул леденящим голосом, издававшим эхо. Он упёрся руками в трон и нехотя поднялся, сделав два шага вперёд и став на ступеньках. Адельштейн окинул путников взглядом, и его глаза остановились на Балдере.
— Salve, Balder, — спокойно сказал он, улыбаясь уголком рта и прожигая хорда своим горящим взором. — Ut possis videre: venit tempus.
Великан смотрел на него исподлобья и лишь молчал. Сонни уже хотел кинуться на короля, но гигант остановил его, преградив путь шпагой. Увидев Резец в руках Балдера, злодей усмехнулся и указал на него.
— Diligentiores cum hoc.
Его взор неспешно пошёл по путникам — он будто пытался сжечь их своими горящими зелёными глазами. Но они отвечали ему тем же.
— Probabiliter tu veni ad me? — оскалился Адельштейн. — Quod non refert, redeo eius magnitudinem!…
Ян покосился на портного, сидевшего возле трона. Неожиданно юноша окаменел как статуя, не отрывая глаз от старика. Тот медленно поднялся с перекошенной улыбкой и стал подходить сзади к королю, охваченному речью. Колдун выпучил бешеные глаза, запустив руку за пазуху.
— Ego autem adhuc viveret. Et magnificabor mundus rursus videbo…
И вдруг в спину Адельштейна вонзился кинжал, пронзив его червивое сердце. Злодей замер, схватившись руками за вылезшее из груди лезвие.
— P-proditor… — процедил он и скатился по ступенькам к ногам странников.
Его челюсть задрожала, а зубы заскрежетали. Король вцепился в в ковёр и замер, широко раскрыв глаза. По ткани на полу побежала тонкая струйка крови.
— И без Лиры справимся… — прошептал портной, скалясь и смотря на него сумасшедшим взглядом, вытирая кровь со своего кинжала.
В то же мгновение от злодея к старику потянулись голубые струи энергии. Портной потянул их носом, вдыхая в себя.
— Зачем мне этот Адельштейн. Я и сам могу… править этим миром!
Колдун захохотал, сорвав с себя чёрные тряпки и оголив пепельное скрюченное, похожее на ветку дерева тело. Его кости захрустели, грудь начала расширяться, а мышцы будто набираться водой. Тут же из потолка стали бить голубые потоки энергии, и старик поднял руки, поглощая их и не прекращая безумно хохотать…
***
Вендиго так и сидел возле ворот Изалира, смотря в землю грустным взглядом и изредка усмехаясь, подпрыгивая на камне. Он развлекался, рассказывая анекдоты у себя в голове. Но неожиданно он ощутил странное чувство, что заставило его встрепенуться. Повелитель тьмы стал дико озираться по сторонам, пытаясь найти его источник. Он взглянул на свои руки, выпучив глаза и открыв рот. Его призрак растворялся, превращаясь в энергию и улетая куда-то в небо.
— Кочерыжку мне в ухо!..
***
Король Лирдона, как обычно, сидел на своём троне и болтал с утопийским послом. Другие страны уже были извещены о его чудесном воскрешении. Но вдруг старик схватился за сердце, и широко раскрыл глаза. К нему тут же подскочили приближённые, принявшись стягивать с него меха и обдувать веером.