Егор стоял мрачнее тучи. И, не обернувшись на меня, пошел провожать отца.
Когда он вернулся, я сказала:
– Какой у тебя папа интересный!
– Угу, – безразлично отозвался Егор.
И тут я внезапно поняла, что не могу больше ничего не знать. Иначе просто лопну от любопытства. Что случилось с мамой Егора? Почему Егор так сердит на отца? И что произошло полгода назад в жизни Егора?
Я села на стул, словно заякоряясь.
– Егор…
– Ну?
Я не узнавала человека, который утешал меня сегодня утром. Он же вчера нуждался в утешении сам! Сейчас передо мной стоял раздражённый Егор с неуступчиво поджатым ртом.
– Ты обещал мне рассказать.
– О чем?
– Обо всем.
Он молчал, а я упрямо продолжила:
– Как получилась размолвка с твоей мамой? Вот так? За что ты так с отцом? Что с тобой случилось полгода назад?
– Это всё? – гневно спросил Егор.
– Пока да.
– Я сказал тебе, что многое объясню. Но только тогда, когда посчитаю нужным.
– Не сейчас?
– Нет, не сейчас.
Я резко встала.
– Хорошо. Но не думай, что я буду сидеть и ждать, когда ты соизволишь!
Я быстро пошла к входной двери. Уже на пороге меня нагнал окрик Егора:
– Леся!
На кого-нибудь другого так ори!
Я со всей силы грохнула дверью, захлопывая ее. Глаза жгли слезы обиды. И существенно больнее врезались в тело стринги.
На то чтобы перебеситься, у меня ушло примерно полчаса.
Сначала я выдул бутылку ледяного молока из холодильника. Потом выкурил две сигареты. Потом сел за компьютер и наорал там на всех. Пока Тедди не сказал: «Объявляется перерыв на два часа. Отче не в духе».
Я снял наушники. Но фраза эта всё еще звучала у меня в ушах.
Это я должен был ее сказать. Потому что я тренер. Я самый старший. Я отвечаю за ребят, один из которых в этом году только школу окончил. Я должен создать из них настоящую команду из серии «Один за всех, и все за одного», чтобы мы могли выиграть. А я вместо этого сорвал на них свою злость. И из-за чего?
Я встал и пошел на балкон. Привычно нашел взглядом Лесин балкон. Там было пусто. Я курил, медленно выдыхая дым. Констатировал, что злость ушла. Совершенно. И медленно наползал стыд, но я не хотел давать ему воли. Ну что я такого сделал, в конце концов? Ну, кроме того, что наорал на банду ехидных малолеток? Просто взбесился. Сначала из-за неожиданного визита отца. Я Лесю ждал, а тут он! Нет, я понимаю. Он нервничает. Он переживает. Кто угодно будет переживать, если над тобой висит угроза загреметь в тюрьму. Он ждет хороших новостей. Но мог бы и позвонить заранее! А не сваливаться как снег на голову взрослому сыну, который ждет в гости девушку в чем-то непристойном! Ну, а потом… Потом я даже в какой-то момент поймал себя на мысли, что чуть ли не ревную Лесю к отцу. Она его так слушала, так на него смотрела… Нет, понятно, что в ее интересе и в восхищении не было никакого сексуального подтекста. Я давно привык к рассказам отца, а теперь словно посмотрел на это со стороны. Батя мой и в самом деле великолепный рассказчик. Его просто иногда заносит и невозможно остановить. Но Леся, похоже, вообще не хотела, чтобы отец мой замолчал. И я, вместо того чтобы любоваться непристойным одеянием на красивой девушке, слушал в очередной раз рассказ про Навуходоносора и Вавилонскую башню. А после ухода отца Леся стала задавать вопросы, на которые я не хотел отвечать. Мне было стыдно, да! За то, какой у меня отец. За то, что по его милости я не имею возможности дать Лесе то, что легко и не задумываясь давал своим предыдущим девушкам. Букет ромашек и меренговый рулет для меня сейчас – предел возможностей. А уж про Аду я даже вспоминать не хочу. Леся так лихо вписалась в мой разговор с Адой, что у меня получилось затолкать эту встречу куда-то в разряд малозначительного. Я подозревал, что с этим придется разбираться рано или поздно. Но пусть будет поздно. Сейчас вот вообще не до Ады. Чемпионат с каждым днем всё ближе. А прямо сейчас мне надо подорваться с места и мчаться с извинениями к Лесе.
Решение это было таким внезапным и таким правильным, что я даже вздохнул с облегчением. Быть в ссоре с Лесей мне не понравилось жутко. Даже полчаса оставаться в одиночестве без Леси, когда каждый сам по себе… Нет, мне так не нравится!
Она же не виновата, в конце концов, в том, что у меня такая семья дурацкая. У нее, впрочем, мама тоже со странностями. А ведь Леся мне всё про мать честно рассказала. Я-то чего кочевряжусь? Доверие – штука взаимная, только тогда оно работает. Нет, надо что-то делать!
Ближайший цветочный оказался круглосуточным. Ай да молодцы!