Я молчал, а она продолжила:
– Знаешь, хотела сделать это в обход тебя. Но…
Она заправила за ухо прядь волос. В лицо она мне не смотрела, а уставилась на своего котопса. Интересно, она вообще никуда без него? Даже в туалет с ним ходит?
– «В обход» это как?
– Ну… Внести деньги самой. Но мои адвокаты говорят, что нужно твое согласие. И согласие Юрия. Правда, есть варианты. Но, знаешь, я боюсь сделать хуже. Здесь так много изменилось, я пока не очень хорошо в этом ориентируюсь, и… Егор, возьми деньги. Пожалуйста. – Она говорила тихо. Безжизненно. И не глядя на меня.
А я задумался над ее словами. Ведь она, в самом деле, наверное, могла бы внести деньги сама. Я не разбираюсь во всех деталях досконально, но, думаю, это как-то можно было устроить. Хотя соглашение и заключено между отцом, мной и… ну, третьей стороной. А еще она могла просто перечислить мне всю сумму. Если уж она знает, где я живу, то и мой номер телефона у нее есть. Правда, хрен знает, можно ли по номеру телефона такие суммы переводить? Если бы она и в самом деле решила бы вопрос с перечислением денег, не спрашивая меня, то что бы я почувствовал? Я бы взбесился. Совершенно точно взбесился. Я не знаю, что бы сделал. Хотя… Это весы. Реально – весы. На одной чаше моя гордость. И острое нежелание что-то получить от этой женщины. А на другой… Она способна вот прямо сейчас взять – и решить проблемы отца. Он сможет жить спокойно и не дёргаться. Начиная с сегодняшнего дня. И мне не надо будет рвать жопу, лететь в Казань, где я не факт, что чего-то добьюсь. Сейчас самое время признать, что шансы у моей команды не то чтобы очень. Но я запрещал себе об этом думать. Нельзя думать о поражении. Мысли материальны. Мы нацелены на победу – и точка. И я поеду в Казань, потому что не могу подвести ребят. Но от этой женщины, которая стоит передо мной, низко наклонив голову, мне ничего не нужно.
– Еще раз повторяю: мне от тебя ничего не надо. Я всё решу сам.
Она посмотрела на меня, и мне стало не по себе от ее взгляда. Мне вдруг показалось, что она смотрит на меня… с восхищением. Я резко отвёл глаза в сторону. Сейчас самое время уйти. Всё сказано. Но я почему-то стоял на месте.
– У нас большой бизнес, Егор. Именно в той области, где ты работаешь. У нас крупная IT-компания. Сейчас мы как раз проходим процедуру редомициляции.
Я с трудом вспомнил, что означает это заковыристое слово. Фыркнул:
– «Мы» – это кто? Ты и твоя собачка? Или ты и твой… папаша?
– Твой дед умер два года назад.
– У меня нет деда! И никогда не было!
– Этот бизнес может стать твоим, Егор.
Я не ждал ничего подобного, но вздрогнул. Она сейчас серьёзно?
Я спросил:
– Ну, и о каком бизнесе речь? Какой оборот? Активы? Сколько мне подарит дорогая мамочка?
– Я пришлю тебе отчёт о текущем финансовом состоянии компании на телефон.
Она это серьёзно. Она реально не шутит. И думает, что я тоже спросил не шутя. И это после всего, что она…
– Иди ты…
Я в последний момент, уж не знаю почему, проглотил матерное окончание фразы. Но Ада прочитала его по губам. Надеюсь, она еще помнит, что означает это слово?
– У нас успешный, стабильно работающий бизнес, который приносит солидный доход. От таких предложений не отказываются, Егор.
– Это от собственных детей не отказываются! – сказал, словно плюнул я. – А от бизнеса – легко!
Ну вот, я снова сорвался. А Ада на меня смотрит так, будто у меня на лбу рога выросли. Или за спиной – крылья.
– Я всё никак не могу поверить, что ты и в самом деле мой сын, – негромко проговорила она.
– А я разве твой сын? С чего ты это решила? Я же в твоих глазах слишком непрактичный и мягкотелый? Дурачок, который отказывается от больших бабок?
– Ты такой благородный. Порядочный. Сильный. Смелый. Удивительный. Всё самое лучшее в тебе – от Юры. – Ада вдруг, как девчонка, шмыгнула носом, повернулась и быстро пошла прочь. А потом села в черный «мерседес» представительского класса и укатила.
А я остался стоять на месте как вкопанный. Да уж, Ада произвела на меня впечатление! Я засунул руки в карманы штанов и вслух произнес:
– Поздравляю тебя, Егор Гагарин. Только что ты прошляпил шанс стать русским Биллом Гейтсом. Или Стивом Джобсом. Ну, или, на крайний случай, Павлом Дуровым.
Слава богу, рядом никого не было. И никто не видел и не слышал, как у меня временно, но чувствительно пошатнулась крыша.
Мы не видели друг друга, только слышали. И даже не знали настоящих имен. Вся регистрация на чемпионат, все процедуры были устроены так, что это было необязательно. Но очная встреча всё поменяет.
Я не волновался. Мне кажется, я за время подготовки к чемпионату этих демонов узнал так, как их родные родители за всю жизнь не узнали.
Как выяснилось, я оказался чертовски самонадеян.
Я прилетал последним. И моя банда уже написала мне, что они все встретились и ждут меня в зале прилета. Мои Понь, Мыша, Теддик, Нео и Адамчик. Ну, ок.
В принципе, я даже как-то не удивился и почти сразу понял, что плакат «Ретрокастинг Pornohab» – это в мою честь. Ну, а чего ждать от этих ехидных гадёнышей? Я направился к плакату.
И оказался совершенно не готов к тому, что один из гадёнышей окажется… гадючкой! Я подошёл и не поверил своим глазам. Высокий парень – метра под два ростом, явно выше меня – опустил плакат. А я не сводил взгляда с самого невысокого члена моей команды. Короткая стрижка, огромные глаза, неожиданно крупные губы, острые плечи под белым бомбером. Нет, к тридцати годам я научился определять гендер четко, несмотря на все игры и приколы с одеждой и стилем. Передо мной стояла девчонка.
Я резко остановился.
– Понь?
Она отрицательно замотала головой.
– Тедди? – Она снова помотала. – Мыша? Нео?
– Адам. – Она кашлянула. – Точнее, НеАдам. Или, как ты называл, Адамчик.
Не, ну так-то и не поспоришь. Ни разу не Адам. Маленькая Ева.
– Вообще-то, я Соня, – добавила девчонка.
Судя по всему, про Еву я ляпнул вслух. Я, конечно, не ожидал увидеть среди членов своей команды девочку. Был уверен, что у нас чисто пацанская банда. И как я по голосу не понял… Хотя голос у нее для девочки был довольно низкий. Да какая, к черту, разница теперь! У меня есть команда, другой уже не будет. Значит, буду побеждать с ними. В конце концов, нам же не кросс с автоматом за плечами бежать. Зато Адамчик, ну то есть Соня, – офигенный хил.
– Ну привет, Соня. Я Егор.
– Здравствуй, Отче.
Я хмыкнул, переводя взгляд на собравшихся ребят.
– Ну, давайте знакомиться.
Двухметровый рыхлый парень весом под сто пятьдесят килограммов оказался Мышой, он же Захар. Прыщавый тощий задрот в очках – Нео, он же Ромка. Квадратный качок со стрижкой под ноль три – Понь, которому я еле втолковал логарифмы. В реале его звали Руслан. А худой высокий парень с выстриженными висками и затылком, лихим выбеленным чубом и пирсингом под носом – Теддик. А в жизни Лёва.
Итак, что мы имеем? Захар, Роман, Руслан, Лев, Софья и капитан их Егор. По-моему, нормальный расклад.
– Ну что? – Я поправил рюкзак, сумку с ноутбуком. – Гоу в гостиницу?
– Пошли, – повторил мой жест Теддик, поддевая пальцы под лямки.
– Мне только покурить на улице надо. – Это Соня.
– Чего?! – Я резко повернулся к девчонке.
– Мне есть восемнадцать, что хочу, то и делаю! – задрала нос она.
– Курить вредно, – назидательно заявил с высоты своих двух метров Мыша, доставая из кармана пакет с желейными мишками и протягивая мне. – Будешь?
– Сладкое жрать вредно! – отрезала Соня. – Особенно тебе, с твоим сахарным диабетом.
– Подумаешь, – пожал плечами Мыша. – Если что, еще подколюсь.
Диабет?! Нормально… А я-то думал, что всё о них знаю. А тут курящая девчонка, двухметровый Мышь с сахарным диабетом. И это только начало знакомства. Да, Отче, похоже, ты крепко влип.
В итоге, курили мы в специально отведенном месте вдвоем с Соней. Больше курящих в нашей банде не было. Предварительно я потребовал у нее паспорт, который она мне продемонстрировала, закатив глаза. Ну да, есть восемнадцать. Полтора месяца назад исполнилось.
– И давно ты куришь? – Я прищурил глаз, выпуская струйку дыма.
– Ты мне не отец! – фыркнула она.
– Я тебе не отец. Я тебе Отче. – Я забрал у нее сигарету и выбросил свою и ее в урну. – Пошли.