— Я буду тих, как мышка! — клятвенно заверил Ягусю Змей и шустро скользнул к шкафу с книгами.
Бросив мимолётный взгляд на Руслан, Златослава снова обратила свой взор на собственный стол и взгляд тут же наткнулся на шкатулку, которую нашла в сундуке Милаоки в день своей свадьбы. В тот день она оставила шкатулку на краю стола, да так про неё и забыла. Сейчас же взгляд словно бы против воли так и скользил по лакированной крышке расписанной васильками. Шкатулка была достаточно вместительной и явно применялась лишь для хранения писем, а не для их пересылки.
Ёжка протянулась, чтобы взять шкатулку в руки и внимательнее её осмотреть, как вдруг невидимый доселе запор глухо щёлкнул, чуть подбросив крышку вверх. Злата резко отдёрнула пальцы, так и не коснувшиеся шкатулки, и едва успела подавить испуганный вскрик. Уж больно неожиданно отрылась крышка. Девушка глубоко вдохнула, пытаясь унять зашедшееся сердечко, и осторожно покосилась в сторону Руслана. Змей невозмутимо копошился в книгах и не обращал внимания на всяких там Бабок Ёжек.
Переведя дух, Ягуся снова потянулась к шкатулке и осторожно взяла её в руки. Крышка под настойчивыми пальцами открылась легко, повиснув на крошечных петлях, и, как и ожидалось, внутри обнаружились две стопочки писем, аккуратно перевязанные плетёными из цветных нитей шнурками.
Поставив открытую шкатулку прямо перед собой, Златослава вдруг смутилась, не решаясь взять и прочитать письма. Они ведь чужие, разве можно так? С другой стороны, та, кто их получала, а Злата была уверенна, что письма эти были написаны для Милаоки, уже давным-давно на том берегу вместе с мужем и сыном, так может всё же одним глазком взглянуть?
Задумчиво постукивая пальцами по столу, Яга нерешительно протянула руку и взяла первую стопку писем, решив, что прочтёт только самое первое и больше трогать не будет. Пальцы словно не по её воле развязали мудрёный узел шнурка, осторожно отложили его в сторону и Ягуся, оставив себе только верхнее письмо, оставшуюся стопку убрала обратно в шкатулку. Разворачивать сложенный вчетверо лист Злата не торопилась, ведя внутреннюю борьбу с собственной совестью. Совесть потерпела бесславное поражение и уступила место безграничному любопытству. Баба Яга развернула и расправила письмо, полюбовалась витиеватым подчерком и принялась не спеша читать.
«Здрава буде, дорогая моя Мила! Писала ты мне в своём последнем письме о том, что шибко озабочена разладом между сыновьями, — читала Златослава, с первых строк догадавшаяся, что писала это письмо тоже женщина. — Что тебе могу сказать? А вот оно что — ты давай тревогу тут не множь! Мальчишки они завсегда ссориться, горазды, тем более, что один уже во всю воинскую науку постигает, да колдовству учиться начал, а второй ещё при мамке с папкой сидит. Меньшой твой, наверное, позавидовал да брякнул брату чего-то нехорошего, за то ему в ответ и прилетело. Я конечно Мира не оправдываю, тоже не прав, что драться начал, только и Зарик озорник ещё тот, мог брата словом сильно задеть. В общем не переживай ты так, Милка, образуется всё, мальчишки твои помирятся и снова всё будет спокойно!
Спрашивала ты ещё, помнится, как мы с Матвеюшкой поживаем. Отвечаю, всё у нас ладно да спокойно. Малышка наша должна седмиц через пять свет увидеть, что девочка будет, я и не сомневаюсь. Когда это у Яги по-другому было? Хотя, ежели на тебя смотреть, то все поверья, что у Ёжки первой дочь родиться должна, чушь сплошная! Умудрилась же ты двух молодцев почти подряд на свет произвести. Пора бы и тебе о дочке задуматься, ведь надо же кому-то знания да Избушку передать. Так что давай там с Веней постарайся, чтобы моей маленькой Ягусе подружка была!
Вроде всё, подруга! Пиши, не забывай!
Твоя подруга, Ёжка Алёнка».
Дочитав до конца, Злата поняла, что широко улыбается. Ох, видать и задорная же эта Ёжка Алёнка была! А может даже и сейчас есть, кто ж ведает. Повезло Милаоке с такой подругой.
Тут Ягуся грустно вздохнула, а улыбка сама по себе сползла с лица. У Златки тоже когда-то были подруги, дочки боярынь при матушке состоящих, да только их очень рано замуж родители повыдавали. Разъехались подружки с мужьями своими в разные концы Белояжского царства, своим домом зажили, деток родили. Попервах они своей царевне письма тоже писали, да только потихоньку послания эти всё короче становились, всё реже посылались, а потом и вовсе сошли на «нет», будто и не было никогда у Златославы подруг. Умом девушка понимала, что для дружбы общие интересы нужны. А какие могут быть общие интересы у незамужней царевны и мужних жён? Никаких. Понимать это, Яга понимала, да только сердце всё равно ёкало от обиды.