А ведь Зареслав последний столь близкий по крови родич! Не просто родич, а младший братишка, которого он, Велимир, кормил с ложки, с которым играл, обучал владению мечом, и который, не смотря ни на что, был безмерно дорог и любим!
«Морана! Ты слышишь меня?! — мысленно звал Велимир, ту, которая обещала помочь. — Морана, ты клялась, что мой брат не пострадает! Ты обещала мне, Морана!»
«А ты обещал, что изничтожишь весь род Кощеев! — раздался вдруг в голове капризный женский голос. — Ты обещал, что сможешь не допустить ЕГО к печатям! Ты не сдержал слова, обманул меня, значит, и я могу обещанное не исполнять!»
«Ты тоже обманывала! — возразил княжич. — Говорила, что ОН хочет открыть врата и спустить нежить Исподнего Мира на живых».
«А разве не так?!» — делано изумлённо переспросила Тёмная Богиня.
«Не так! ОН сказал, что сам хочет попасть в Исподний Мир и получить причитающееся по праву», — мысленно ответил Велимир, а его тело уже завершало чертить последние знаки на холодном каменном полу.
«Сам сказал? Вот прямо так, взял и сказал?! — словно не веря, переспросила Морана, а после её негромкий голос перешёл в полный ярости крик. — Осмелел, значит, выродок! Просто сыном Чернобога он быть не желает, ему корону папеньки и мой венец до кучи подавай! Не бывать этому! Не бывать!»
«Папеньки?!» — ошарашенный подобными новостями переспросил немёртвый.
«Папеньки, — подтвердила пышущая злостью Богиня Злых Мертвецов, как называл её простой деревенский люд. — Брат мой один раз позабавился со смертной девкой, а мне последствия его забав уже несколько сотен лет расхлёбывать приходится! И ладно бы, раньше этот выродок просто отцу своему служить желал, а теперь сам властвовать захотел. Ну, уж нет! Не позволю!»
«Как же ты его остановишь?» — не сдержавшись, едко полюбопытствовал Велимир.
«Не я, — вдруг весело усмехнулась Морана и злорадно добавила, — Баба Яга эта недоученная время потянет, — после чего заявила. — Хочешь дать брату шанс спастись, будешь делать то, что я прикажу, понял?»
«Понял», — мысленно подобравшись, ответил княжич.
«Тогда, как только ОН твою душу выпить захочет, к Яге обращайся и проси, чтобы она твою душу провела к тому берегу, — тут голос Тёмной Богини замолк, будто её от омерзения передёрнуло, но вскоре она продолжила. — Только твоя просьба прозвучит, никто другой души твоей коснуться не сможет, даже я при всём своём желании.… Вот мерзость-то! Словом, ори так, будто твоя собственная жизнь от этого зависит. Она должна просьбу твою услышать и ответить, не сможет этого не сделать, так Светлыми Богами всем Ягам заповедано — просящую душу на другой берег проводить».
«И чем это помочь может?!» — недоумевал Змей.
«Для начала, всё, что вокруг, светом напитается, — в голосе Мораны явственно чувствовалась гадливость, но она продолжала. — Баба Яга под покровительством Светлых находится и в такой момент сила её наружу рваться будет, чтобы душе страдающей помочь, а свет кровавому обряду помеха. Так что придётся кое-кому другое место для обряда искать, а это упущенное время. А ещё, ежели вдруг Яга и впрямь решит твою душу переправить, то все твои помыслы и чаянья для неё открыты будут и тебе надо постараться, чтобы она узнала в первую очередь именно то, что нужно. Теперь уразумел?»
«Уразумел», — едва смог подумать он.
«Тогда действуй!» — уже едва различимо, почти на грани слышимости донеслись слова Тёмной Богини.
Эхо слов Мораны ещё отражалось в его сознании, тогда как тело уже стояло перед Иваном. Бескровные губы царя были растянуты в насмешливую улыбку, а светлые глаза заволокла тьма. Велимир не сразу понял, что уже тянется тёмная сила создателя к нитям, связывающим его тело и душу, а как смекнул, тут же и закричал не своим голосом, ощутив, что воля Ивана, довлеющая на него, почти не ощущается:
— Проводи меня на тот берег, Златослава, дочь Кощея!
Глава 17
Сын Чернобога или долгий путь одной души
Злата стояла, как громом поражённая, и глупо хлопая ресницами во все глаза смотрела на Велимира, не в силах осознать то, о чём он её просил. Да, неужели он сам себе смерти желает?! Быть такого не может!