— В принципе возможно, — задумчиво выдал Святозар. — Я пообщаюсь на эту тему с руководством. А теперь давай-ка исправлять тобою содеянное.
С этими словами мужчина устремился прямиком к высокому крыльцу общинного дома, с которого вероятно был довольно неплохой обзор на всю ярмарку. Златослава поспешила его догнать и, пристроившись за ним, старалась лишний раз не смотреть по сторонам.
Добролюбов стремительно поднялся по ступеням и развернулся лицом к творящемуся беспорядку. Яга тоже поднялась вслед за ним и спряталась за широкой мужской спиной от греха подальше. Колдун окинул взором гомонящую, ругающуюся и визжащую толпу, едва слышно хмыкнул, поднял руки и, совершив замысловатый жест, что-то зашептал. Как Злата не прислушивалась, разобрать слова учителя ей не удалось.
Замолкнув, Святозар развернул ладони вниз и словно бы что-то с них стряхнул. От рук колдуна заструился свет, ударился о землю и светящейся белёсой волной прокатился через всю ярмарку, ослепляя рассерженных и испуганных людей. Свет погас где-то далеко за пределами деревенского частокола, и наступила оглушительная тишина. Весь народ, собравшийся на ярмарке, был перед Златкой, робко выглядывающей из-за плеча учителя, как на ладони. Люди стояли и хмуро молчали, глядя на колдуна, видимо догадавшись, чья именно волошба, только что прокатилась по их рядам. Возможно, его бы даже обвинили в сотворенном проклятье, но сделать этого люд не успел. Обведя всех собравшихся суровым взором, учитель Святозар сделал шаг вперёд и одновременно с этим откинул капюшон.
— Полагаю, случившееся послужит всем вам хорошим уроком, — его холодный голос разнёсся над площадью, заставив людей сделать непроизвольный шаг назад. — И очень надеюсь, что вы уяснили, как нельзя вести себя с тем, кто только на вид выглядит слабее. По своей глупости вы обидели саму Бабу Ягу и отделались малым, всего лишь на короткое время лишились своей удачи, а ведь она была в своём праве наложить и более страшное проклятье. Видимо за долгое время, что Избушка-на-Курьих-Ножках пустовала, вы успели забыть, какой силой обладали её хозяйки и сколь важны всегда были их деяния. Так вот я вам напомню — издревле Яг в этих краях почитали и любили, обидеть Ягу — навлечь на себя гнев самой Матушки-Земли, покровительницы всех Ёжек. И сегодня учинив обиду Ёжке, вы прогневили Богиню-Мать и она, защищая своё дитя, дала небывалую силу её словам. Удача должна была отвернуться от вас на всю оставшуюся, и поверьте очень недолгую жизнь. Мне удалось частично развеять проклятье, но не снять его до конца. Знайте, едва вы лишь помыслите сотворить зло — любое зло, как снова лишитесь своей удачи и уже теперь навсегда.
Люди молча смотрели на Добролюбова и не двигались. Видимо страх проклятья сделал своё дело, заставляя быть более осторожными. Но как порой бывает, среди толпы нашёлся кто-то шибко умный и самоуверенный.
— Ха, а откуда нам знать, что это не ты тут всех проклял? И вообще, может, и проклятья никакого нет, а это так случайность была, — раздался насмешливый юный голос.
— Если бы я вас проклял, то никто не выжил бы и сейчас над этим местом горел погребальный костёр, — с нехорошей усмешкой произнёс мужчина. — А самое приятное, что мне как воину колдовской гильдии достаточно сказать, что в вашей замшелой деревеньке случилась чума, например, и мне как единственному колдуну, находившемуся поблизости, пришлось применить суровые, но оправданные меры для устранения угрозы и пресечения распространения заразы, — улыбка Святозара стала не просто зловещей, а откровенно пугающей, даже Злату пробила дрожь. — Так, что вам следовало с облегчением вздохнуть и помолиться богам, что не я вас проклял.
— Ну, а проклятье-то есть всё-таки, али нет? — осторожно подала голос та самая торговка, с которой не так давно сцепилась Ёжка.
— Есть, — пожал плечами колдун и делано добродушно предложил, — но если не верите, можете, к примеру, камень в нас кинуть, только за последствия я не отвечаю — как смог, так проклятье и ограничил.
Народ опять умолк, пытаясь осознать и принять сказанное. Учитель Святозар же тихонько хмыкнул себе под нос, снова накинул капюшон на голову и, повернувшись, протянул Златославе руку.
— Пойдём, Ёжка! Провожу, — Яга скорее почувствовала, чем увидела в тени капюшона его улыбку.
Поправив на плече увесистую котомку со своими нехитрыми покупками, которую чудом умудрилась не выпустить из рук всё это время, Баба Яга вложила свои пальчики в широкую ладонь мужчины. Сильные пальцы его осторожно сжали ёжкину руку, и потянул её вслед за собой.