— А теперь ответь ты, Златослава дочь Ростислава, согласна ли стать женою Зареславу сыну Венцеслава? Искренне ли твоё желание и чисты ли помыслы? — обратился уже к девушке волхв.
— Помыслы мои чисты и желание искренне, — дрожащим от волнения голоском произнесла необходимый ответ царевна.
— Боги читают в сердцах ваших, видят помыслы, — веско произнёс старик, одновременно с этим укладывая в чашу два венчальных перстня, — от них не укроется обман. Всё видят Боги, и если получите вы их благословение, в сей же миг наполнится чаша водой. Светлые Боги, взываю к вам! Хотите ли вы осветить эту пару милостью своею?
Молоденькая Ёжка затаив дыхание следила за стоящей на алтаре чашей, но первые несколько мгновений ничего не происходило. Волхв молчал. Жених, на которого Злата так и не смогла заставить себя взглянуть, звучно втянул воздух сквозь сжатые зубы. Девушка едва подавила разочарованный вздох, но тут вдруг над чашей появилась крохотная чёрная грозовая тучка, выпустившая маленькую молнию и пролившаяся дождём прямо в ритуальную чашу. Чаша стремительно наполнилась почти до самых краёв и только после этого тучка ещё раз полыхнула молнией и истаяла.
— Боги милостивы и всевидящи! — чуть нараспев заговорил волхв и, выдержав паузу, задал новый вопрос. — Готовы ли вы пролить здесь свою кровь, чтобы доказать, что слова ваши нерушимы и намерения тверды?
— Да, — всё так же тихо отозвался Зареслав и, сделав три уверенных шага, преодолел расстояние до алтаря.
Сглотнув, Златослава во все глаза уставилась на своего жениха. Хорош! Богатырский разворот плеч, мощное тренированное тело и гордая осанка свидетельствовали, что будущий муж с воинским долгом знаком не понаслышке. По плечам Зареслава рассыпались каштановые с алыми проблесками локоны, а когда мужчина повернулся к ней лицом, царевна едва дара речи не лишилась. «И впрямь змей!» — пронеслось у Яги в голове. Лицо жениха сейчас едва ли напоминало обычное человеческое. Хищные заострённые черты с чётко очерченными линиями скул, подбородка и носа. На смуглой коже явственно различались змеиные чешуйки золотистые и алые, они проступали на скулах, висках, немного было у корней волос, чуть-чуть на впалых щеках и полностью покрыта вся шея. Но более чудно и жутко выглядели глаза с двойными веками, янтарно-жёлтые с тонкой полоской зрачка.
Засмотревшись на жениха, Ягуся упустила из виду тот момент, когда волхв согласно обряду сделал надрез на ладони Зареслава, позволяя тоненькой струйке крови пролиться в чашу с водой. Опомнилась Златка, только когда кто-то очень тихо позвал её по имени. Тряхнув головой, девушка растеряно смотрела на волхва, ожидающего её у чаши, и снова перевела взгляд на княжича, на диковинном лице которого играла насмешливая улыбка. Невольно всплеснув руками от уразумения собственной рассеянности, царевна поспешила к алтарю. Остановилась она подле жениха, протянула руку волхву и, закусив губу, терпеливо снесла сделанный на ладони надрез.
Дождавшись когда достаточное количество крови прольётся в чашу, волхв проворно для слепого старика ухватил пораненную руку жених, вложил в неё ещё сочащуюся кровью ладошку невесты. Ладонь княжича оказалась горячей и чуточку шершавой, на тыльной стороне её виднелись чешуйки, а на пальцах вместо ногтей обнаружились небольшие, но бесспорно острые когти. Злата сдавлено охнула, разглядывая подобное «богатство», пока волхв обматывал их скреплённые руки затейливым ремешком и завязывал какой-то хитроумный узел.
— Испугалась меня? — склонившись к невесте, шепотом спросил Зареслав.
— Нет, — в тон ему совершенно честно призналась Ёжка и поспешила пояснить едва слышно. — Чуднó просто! С такими же когтищами жить, наверное, невозможно. Такими и себя поцарапать недолго.
— Ох, Златка! — не смог сдержаться от смешка жених. — Я думал, она испугалась, успокоить хотел, а ей, видите ли «чуднó».
— Чего бояться-то? — раздумывая, а не обидеться ли ей, буркнула Баба Яга. — Чай не зверь, не задерёшь, — но тут проснулось извечное женское любопытство и, покосившись на волхва, она быстро спросила. — А они тебе не мешают?
— Нет, — покачал головой княжич и улыбнулся. — Это промежуточная ипостась, она для обряда необходима, после обратно перекинусь.
— А-а-а, — протянула царевна и покорно затихла, когда волхв знаком приказал им молчать.
— Светлые Боги, к Вам взывая, прошу ниспослать благодать на сих мужчину и женщину, связать их узами нерушимыми, временем не подтачиваемыми! — громко произнёс старик, держа свою сморщенную ладонь поверх их сцепленных рук. — Пусть ни волошба тёмная, ни умысел злой, ни лета многие не оборвут узы семейные, кровью скреплённые, Богами благословлённые!