— Продать вам старые танки и все, что для них нужно, мы можем, и даже три шкуры с вас драть не будем, обойдемся одной, а вот с экипажами проблема. Рисковать таким количеством людей никто не станет.
— Дайте мне выступить по телевидению с обращением к соотечественникам. Я расскажу им о геноциде, подобного которому на Земле пока еще, к счастью, не видели, и обращусь за помощью в деле спасения миллионов человеческих жизней. Кто–то постоянно вещает на всех волнах и страницах газет, что строит самое гуманное общество в мире. Не пора ли доказать свою гуманность делом, показав всему миру пример бескорыстия и человечности? Это же в ваших интересах. У вас сейчас ранняя весна и большой необходимости в трактористах нет. А среди них немало таких ребят, которые отслужили в танковых войсках. Они помогут нам, а я их тоже не обижу. От любого магического воздействия они будут защищены, а ручное оружие империи слишком слабо, чтобы повредить броню. Я на эти танки рассчитываю не только как на оружие, но и как на средство психологического давления. Если вы откажете, мне не останется ничего другого, как только обратиться к другим. Американцев я к этому подключать не хочу, буду искать помощь в Европе. Поймите правильно: это не угроза, я просто вынуждена буду так поступить.
— В Европе вам никто такой масштабной помощи не окажет. Да и потребуют у вас не золото, а оставшийся мир.
— Если встанет вопрос, жить или не жить моему народу, я за помощь отдам и мир. Зачем он мне, если все погибнут? Я понимаю, что вам это невыгодно. Давать в руки немцам ресурсы целой планеты — это не просто рискованно, я даже слов для такого не подберу… Если уж они набрали такую силу с тем, что у них было…
— Подготовьтесь и сделайте запись выступления. Потом его покажут по Центральному телевидению и передадут по радио. Я распоряжусь, чтобы занялись танками. Я думаю, что после стольких лет хранения их еще нужно приводить в порядок. А с ценами потом сами определитесь с Воронцовым. Много за них с вас не возьмут.
Обращение королевы к советскому народу было передано на следующий день в субботу после дневного выпуска «Последних известий» и повторно вечером после программы «Время». В тот же день его передала и радиостанция «Всесоюзное радио». Комментариев со стороны высшего руководства СССР не последовало, но в выпуске новостей сказали, что запрашиваемая боевая техника будет передана в королевство в соответствии с подписанными документами о военно–техническом сотрудничестве. Реакция в мире на это выступление была неоднозначная.
— Здорово вы выступили, — сказал прибывший в королевский дворец Воронцов. — По сообщениям печати в понедельник с утра в военкоматах выстроились очереди желающих записаться в вашу армию, причем стоят не только танкисты, а все подряд. Даже девчонки приходят, сам видел. А вот на Западе подняли хай. Нужно, мол, послать беспристрастных наблюдателей и еще разобраться, кто творит геноцид. И вообще непорядочно использовать современную тяжелую технику против противников, которые ее не имеют. Под наблюдателями, понятно, понимают самих себя.
— Конечно, можно наплевать и не обращать внимание, — задумалась Ира, — но лучше сделать по–другому. Я вас попрошу, Павел, взять это на себя. Объявите от моего имени, что я могу устроить поездку группе журналистов и кинооператоров из стран, являющихся постоянными членами Совета Безопасности Организации Объединенных Наций, в места недавних боев и по мертвым городам империи даргонов. И в мой адрес будет меньше воплей, и у вас вид заваленной мертвыми телами страны кое у кого прочистит мозги. Естественно, всех выучим языку и защитим от магии и вони. Только пусть подбирают тех, кто знает или русский язык, или английский. На других у меня никто не разговаривает, поэтому и их научить нашим языкам не смогу.
— Вони?
— А чему вы так удивляетесь? Как может пахнуть в городе, в котором уже второй месяц разлагаются двести тысяч трупов? Небольшое заклинание, и вы ничего не почувствуете, иначе там будет просто невозможно дышать.
В дверь кабинета постучали и после разрешения Ирины вошли Ольга и Серг.
— Ваше величество! — с возмущением сказала Оля. — Я уже не маленькая и намного сильнее других магов! Почему я не могу помочь в тяжелый момент? Учитель ушел с Нелом, а почему нельзя мне?
— Постой, — остановила ее Ира. — Мне интересно, откуда ты узнала о тяжелом положении? И неужели Лаш тебе отчитался, куда и с кем идет?
— Ничего он мне не говорил! — буркнула девочка, уставившись глазами в пол. — Какая разница, как я узнала, если я никому, кроме Серга, не говорила. Даже друзьям.