— А если хватил бы? — спросил уже Альфред, до этого молчавший весь диалог.
— Непрямой массаж сердца, протянул бы до прихода помощи. — вновь пожал я плечами.
Вопросов не последовало, оба мужчин задумались, по-новому осматривая меня. Так и сидели минуты три. Затем директор и Альф переглянулись, и Стивен прервал молчание.
— Что же, я тебя понял. И рад, что инцидент с потерей памяти дал тебе по-новому взглянуть на свою жизнь. И готов задать третий вопрос. — директор вновь задумался.
— Что ты думаешь по поводу вступления в клан Хьюстонз в качестве гвардейца клана и в будущем стать слугой клана?
***
Стивен Хьюстон
Ну вот и прозвучал тот вопрос, который решал судьбу Мэттью Грея. Это хороший вариант, тем более, шанс, что его примут в какую-то другую семью, был ничтожен, с учетом того, что он большую часть своей жизни провел в приюте. Семьи очень нечасто соглашаются принять в семью сироту из приюта, если ребенок прожил там долго, обосновывая это тем, что приютские дети растут без должного образования и воспитания, что часто оказывается правдой. Хоть в приюте и стараются дать максимум из того что могут, но отсутствие возможности ходить в обычную школу, отсутствие наставлений и советов родителей в разных ситуациях не дает ребенку шансов стать полноценным членом общества. Думая в этом ключе, приемные семьи стараются взять детей, которые провели в приюте недолгое время и не успели позабыть семейную жизнь. Поэтому с Мэттью и были сложности. Он всю сознательную жизнь провел в приюте, не сближался с воспитателями, пытавшимися стать хоть какой-то заменой нормальным родителям. И с каждым годом претендентов на опекунство для Мэттью только уменьшалось. Стивен давно подумывал отправить его в лечебницу или кадетскую школу, и ждал его четырнадцатилетия. Но с потерей памяти мальчик изменился, стал более адекватным, а судя по его высказываниям, стал более ясно воспринимать мир и свое место в нем. Вот и сейчас он задумался над вопросом. Стивен не торопил его, хотя предложение очень заманчивое для сироты. Те же Греббс, Койл и Портер несколько раз прямо изъявляли такое желание. Но их поведение не давало им и шанса.
— Нет. — наконец, подал голос мальчик, подняв взгляд на Стивена.
— Что нет? — директор сразу не понял, о чем Мэттью.
— Ваше предложение интересное, сэр Хьюстон. Но у меня на жизнь другие планы. Прошу прощения, но быть солдатом клана в эти планы совсем не входит. — прямо посмотрел он в глаза Стивена.
— Почему? — от удивления Стивен даже не знал, как реагировать.
— Всё просто, я хочу стать кем-то больше, чем солдатом. Хочу быть успешным бизнесменом, как минимум.
— Ты же понимаешь, что шансы попасть в приёмную семью у тебя маленькие?..
Мэттью прервал Стивена, подняв ладонь чуть вверх, что было вовсе ему непривычно.
— Кстати. Насчет этого я хотел и сам с вами поговорить, сэр. Я хотел бы внести несколько правок в анкету на странице приюта в Сети. Обновить фото, хотя бы. Старая фотография на анкете не совсем, точнее совсем не похожа на меня настоящего.
— Ты согласен на опекунство? — обрадовался и огорчился одновременно Стивен.
— Да, сэр, я хочу покинуть приют, где не могут обеспечить безопасность воспитанникам, как можно быстрее. — жёстко сказал Мэттью.
Стивен не знал, что ему ответить. Мэттью был прав, но он и сам был виноват в своих бедах, нередко начиная драку первым просто за обидные слова. Но сказать такое — обвинить ребенка в том, в чем виноваты так же и сотрудники приюта. Что же, раз Мэттью решился на такой шаг, нужно его поддержать, за двенадцать лет он стал уже частью приюта и Стивен желал ему только хорошего.
— Ну, раз таково твое желание, я не могу не согласиться с этим.
— Спасибо, сэр Хьюстон. — мальчик, встав, сделал неглубокий поклон.
— Ну раз мы всё решили, то можешь быть свободен, на анкету завтра мисс Троттл сделает фотографию, так что подготовься. По поводу драки не волнуйся, я сам проведу с мальчиками беседу. — решил окончить разговор Стивен.
— Я и не волнуюсь, если не поймут в первый раз, второй будет жёстче. — ответил на это Мэттью, и ухмыльнувшись, покинул кабинет.
Мужчины сидели в молчании. Стивен встал, подошел к секретеру, и достал оттуда два хрустальных бокала и графин, наполненный двадцатилетним виски.
— Будешь?
— Я же на работе. Да еще и с начальством… — протянул Альф, как всегда, ухмыляясь.
— Разрешаю. — махнул Стивен рукой. — сегодня есть повод.
— Какой же?
— Наш Мэтти вырос. Чем не повод? — Стивен расставил наполненные бокалы.
— Согласен! Чирз! (Cheers — Ваше здоровье! Выпьем! Тост! — всё это вместе или ситуативно что-то одно. Прим. ав.)
— Слушай, Альфи, а ты в четырнадцать знал, чего ты хочешь от жизни?
Глава 6 Приемные родители
Следующий день оказался выходным. Воскресенье! Как же я удивился, когда проснулся и посмотрел на время. Одиннадцать утра. Я проспал десять часов, и если бы не настойчивый стук в дверь, чувствую, проспал бы еще часик как минимум. Накинув штаны с футболкой, пошёл открывать дверь. Я конечно знал кто за дверью — бесчувственное, злобное, но милое рыжее существо, мешающее спать подрастающему организму. Едва я открыл дверь, в комнату забежала Джи, и залезла на кресло возле письменного стола, где лежал мой лэптоп. Устроилась поудобнее, поджав под себя ноги и начала допрос.
— Почему ты не был на завтраке? Мы тебя ждали! Даже твои любимые тосты с тунцом не трогали. Что тебе сказал вчера директор? Ругал? Ты теперь уедешь? — голос девочки дрогнул, но это её не остановило. — Лили на завтраке сказала, что тебя нет, потому что тебя отправили в реформаторию или больницу для психов. Мы так испугались, но мисс Троттл сказала, что это неправда. И мы успокоились. И съели твои тосты. А Невилл…
У меня уши начали сворачиваться в трубочку, и я решил прервать рыжий фонтан.
— Привет, Джи. На какой вопрос тебе ответить сперва?
Девочка сделала вид, что задумалась, даже указательный палец ко рту приложила.
— А какие вопросы я задавала?
Я не выдержал и рассмеялся. Джи сперва сделала обиженную моську, потом улыбнулась. Я завалился обратно на кровать, прикрыл глаза и начал рассказывать про вчерашний разговор, не упоминая всех деталей. Где-то на середине повествования рыжая прервала меня.
— Слушай, Мэтт, слушать других так скучно… Давай ты у меня что-нибудь спросишь?
Я сделал фейспалм (facepalm — удар ладонью по лицу. Прим. ав.) и тихо захохотал от непосредственности рыжей.
— Мэтт, если меня заберут новые мама с папой, ты будешь скучать?
Мое хорошее настроение исчезло за мгновение.
— Конечно буду скучать, — ответил я, немного подумав, — Но мы же всегда можем списаться или созвониться по лэптопу. Хоть каждый день, хотя нет, раз в два дня можем созваниваться, а переписываться можем каждый день.
— Правда? — у рыжей глазки на мокром месте.
— Конечно. — подтверждаю я, даже пару раз кивнув в лежачем положении.
— Спасибо. — было мне ответом.
***
После обеда я сидел в комнате отдыха, где мисс Эмбер Троттл сфотографировала меня на новую анкету, что не заняло много времени. Но после того, как она ушла, я остался осмотреть комнату, благо здесь было кое-что что меня заинтересовало. Большая комната представляла из себя кучу всего разного, сваленного по углам. В одном углу стоял шкаф, заполненный всякой пёстрой одеждой, явно для спектаклей или концертов, В другом углу лежали ракетки для бадминтона, диски для сквош и разнообразные мячи. Третий угол занимал полноценный черный рояль, на который было закинуто всё, чему не нашлось места в других углах. вплоть до разных фанерных декораций в виде деревьев, избушек и замков. Но меня больше всего заинтересовал последний угол. Точнее то, что я там увидел среди разноразмерных барабанов, микрофонных стоек, усилителей и колонок, заваленных сверху десятками метров кабелей и проводов. На одном из комбоусилителей стояла она. Гитара. Обычная акустическая гитара со стальными струнами. Смотря на неё в голове проносились воспоминания о беззаботной школьной и тяжелой армейской жизни, когда похожая гитара окрашивала красками мою жизнь. В моменты одиночества составляла мне компанию, позволяя выразить эмоции через мелодию, в те моменты, когда был в кампании друзей и подруг, помогала делиться радостью встречи и общения с помощью песен. Эх, сколько времени я провел, держа такую же деревяшку, наполненную чудом мелодии.