— Привет, Мэтт! — Белла мило улыбнулась, Джеймс же просто что-то буркнул в тарелку перед собой.
— Неплохо погуляли? — решил уточнить я, глядя на Беллу.
— Угу, — засмеялась Белла, — «у меня появился сын, да еще и ифер!», это вчера выдал Джеймс, запивая виски тёмным элем! — женщина с любовью погладила мужа по плечу.
— Хе-хе, так значит у нас похмельный синдром? — ну конечно это же, практически, ёрш получается. Эко он заотмечался. А что это, леди Белла разве не праздновала прибавление в семье? — с ухмылкой спросил я женщину.
Та немного покраснела и, смущенно, еле слышно произнесла:
— Просто у меня предки из Шотландии и… вот.
Я же беззвучно засмеялся, наблюдая за смущенной Беллой и бледным Джеймсом. Даже как-то роднее, что ли, стали, показав себя с этой стороны, чем-то родным повеяло. Только чуть позже понял, что веяло перегаром.
— Какие планы на сегодня? — решил я прервать молчание, доев кашу, ну конечно же овсяную.
— До обеда планов нет, а вечером нужно провести обряд принятия в Род.
— А разве такой есть? — всерьез удивился я. Ни разу не слышал об этом, и в сети не попадалось. Это я и озвучил.
— Ну, — слегка смутилась Белла, мельком взглянув на не ожившего еще мужа, — У старых родов есть свои ритуалы или обряды, на разные случаи жизни, и о них не принято распространяться, но дворяне и аристократия все об этом знают, но помалкивают. Один из этих обрядов — это принятие в Род.
— А какие еще есть обряды? — меня заинтересовала эта тема.
— Ну, естественно, обряд бракосочетания, погребения, и отторжения от Рода. Вроде всё.
— Еще обряд возглавления Рода, назначения наследника и…
— А разве обряды бракосочетания и погребения не проходят в церкви? — вроде эти обряды в Британии всегда проходили в церквях.
— Ну, в церкви тоже проходят обряды, но-о… — замялась она.
— Остальное узнаешь после ритуала. — как-то резко и грубовато прервал наш разговор Джеймс. Затем уже более мягко добавил. — Прости, Мэтт, но таковы правила. О ритуалах знают только дворяне и аристократия, и пока ты не вошел в род мы не имеем права об этом говорить.
— А что-то об этом ритуале я могу узнать заранее? Просто не хочется окунаться головой в неизвестное и, хотя бы морально, подготовиться. — спросил я, уже предполагая ответ.
Белла пожала плечами, и кивнула на мужа, а он просто развел руками. Ну что ж, накручивать себя не буду, ну не на жертвенник же они меня положат, во славу СОТОНЕ, так что и волноваться бессмысленно. Если что, будем брыкаться.
Этот день был забит заботами обо мне. Меня возила Белла по всяким ателье и магазинам, подбирали одежду на все случаи жизни, заказали несколько костюмов на пошив, особенно мне понравилась тёмно-синяя двубортная тройка с серой строчкой, которую даже не пришлось перешивать под меня. Белла тоже умилилась моему виду в этом костюме и категорично заявила, что это мой стиль и вся остальная одежда должна быть подобрана под неё. Я с этим не спорил, мне было как-то без разницы, главное, чтобы было удобно и смотрелось нормально и не броско. Дальше мы посетили обувное ателье, где я при выборе ботинок сдуру ляпнул «оксфорды но не броуги». Что после этого началось… Белла заявила что ребенку лучше носить броги, ведь ноги лучше дышат, Пожилой худенький обувной мастер тряс седой кучерявой головой, не соглашаясь и напирал на то, что молодежь сейчас ходит в джинсах и в моде стиль кежуал, и мне непременно нужны дерби, затем в спор вклинился дородный мужчина с пенсне на носу, который с брызгами изо рта утверждал, что юному джентльмену следует выглядеть как джентльмен, и ничто, кроме оксфордов, не покажет благовоспитанность юного дворянина. Я же, ничего не понимая, сидел на пуфике и слушал, пытаясь понять, в чем же разница. А разница была «огромная»: Оксфорды — классические туфли с закрытой шнуровкой, то есть боковые части, берцы, с отверстиями для шнурков пришиты к туфлям, Дерби — туфли с открытой шнуровкой и если развязать шнурки, берцы раздвигаются, делая более удобным одевание, и облегчают носку обуви. А броги, или броуги, — это просто эти же оксфорды или дерби, но с узорной перфорацией. То есть с дырочками. С дырками, Мэттью! Из-за этого три взрослых человека чуть не кидаются друг на друга! Я встал, прошелся вдоль стены, где были выставлены образцы, и выбрал классические, привычные для меня, черные туфли, с острым носком, без шнурков, и с невысоким каблуком. Ну обычные такие туфли, которые когда-то ребята из Мытищ носили с трёхполосными спортивными трико.
— Белла, а может эти? — указал я на выбранную обувь, дождавшись мгновения, когда никто не высказывался. Все обернусь на меня. Посмотрели на обувь.
— Монки? — приподнял бровь дородный мужчина.
— Монки. — выдохнул мастер, кивнув седыми кудряшками.
— Монки! — воскликнула Белла, указав пальцем на выбранную мной обувь. — Но с перфорацией! — закончила она, направив указующий перст вверх. Все согласились.
Пообедав в небольшом ресторанчике возле Маргарет стрит, мы дождались подгонки одежды и направились домой, готовиться к ритуалу принятия в Род. За всеми этими одеваниями, измерениями и раздеваниями я совсем забыл, что вечером произойдет нечто, от чего я не знал, чего ожидать. Это было и страшновато, и интересно. Ведь в мире где есть магия, а Эфир для меня всё еще магия, можно ждать чего угодно. В голову приходят обряды Майя с вырезанием сердец, сатанинские обряды с жертвоприношениями на черном алтаре, и вся такая муть, почерпнутая из телека и инета в прошлой жизни. Белла эту тему старалась не затрагивать, щебеча обо всём, что придет на ум, как будто стараясь отвлечь меня. Джеймса дома не было, как сообщил нам дворецкий, он отъехал к знакомым дворянам, с приглашением быть свидетелями на обряде. Не зная, чем себя занять, я попросил дворецкого показать комнату — студию, про которую обмолвился Джеймс. Меня проводить вызвалась сама Белла, желая увидеть мою реакцию.
— Жалко, что Джеймс не может сам показать тебе наш подарок. — с улыбкой произнесла она, заходя в часть особняка, где находился гараж. Я же встал колом. Гараж производил впечатление. Это было больше похоже на ангар, чем на гараж. Четыре машиноместа, и каждое машиноместо с подъёмником, что давало возможность разместить восемь машин, вдоль стены стеллажи с инструментами, коробки, запчасти, …
Два места на подъёмниках были заняты, на одном стоял внедорожник, похожий на предка Лэнд Ровер, а на втором стояла карета. Ка-ре-та! Золоченая карета обитая красным бархатом, с узкими колесами с деревянными спицами. Такие кареты я видел только на фотографиях в учебнике английского. Я даже постарался заглянуть в боковое окно, не сидит ли там Елизавета, помахивая рукой.
Белла с улыбкой следила за мной, затем сообщила.
— Это последняя карета, сделанная дедом Джеймса по заказу Короны. Но он не успел ее доделать, а заказ отменили. И сейчас это семейная реликвия, напоминающая о былом. — с грустью закончила она. — Пойдем, вход в твою рабочую-игровую комнату здесь. Сама комната под гаражом.
— Хорошее место, не буду мешать вам и соседям, если что. — улыбнулся я.
Белла кивнула.
— Джеймс тоже так подумал, поэтому мы освободили старую рабочую мастерскую деда и сделали там ремонт.
— И это за неделю? — удивился я. Мне это очень польстило, если честно.
— Ну да. Джеймс очень старается, чтобы тебе понравилось в новой семье.
— Спасибо. Я правда очень благодарен. — чуть кивнул я Белле. Она просто показала глазами, что приняла благодарность.
В углу гаража оказалась широкая лестница, ведущая вниз и заканчивающаяся двустворчатыми дверями. Белла Подошла, ввела код в табло на стене и двери со щелчком открылась. Женщина отошла к стенке и сделала приглашающий жест.
— Проходи, Мэттью. Это твоя мастерская, студия или игровая. Здесь можешь заниматься чем тебе интересно. Только не курить, не пить и девушек не водить! — сделала она смешливо-суровый вид, даже пальцем потрясла перед лицом. — Хотя бы до шестнадцатилетия.
Я улыбнулся ей, сделал шаг к дверям и оттолкнул их. Свет в помещении автоматически включился и перед моим взором предстала мечта подростка. Большая, по размерам чуть меньше самого гаража, комната, обитая темным деревом черными шумоподавляющим поролоном, освещенная не ярким теплым светом. Свет исходил из квадратных светильников на невысоком потолке, освещая всё, что находится в комнате. А находилось тут много чего. В первую очередь взгляд привлек блеск хрома и отполированной меди барабанной установки, стоявшей в дальнем правом углу комнаты. Рядом на стойке висели две электрогитары, с корпусами в стиле комнаты — темное дерево с уходом в черный по краям, одна привычная, другая побольше, но с четырьмя струнами. Наверное, бас-гитара. Справа и слева от барабанов в тени утопали черные короба с половину моего роста размером, с едва различимыми сквозь решетку динамиками. Слева расположился стол, над котором расположился огромный монитор, а на самом столе стоял микшерный пульт с кучей ползунков, клавиатура и привычная мышка. У стола стояло даже на вид удобное, черное, с бордовыми полосками, кресло на колесиках. Ближе у стены стоял диванчик с журнальным столиком, холодильник и барный стол. Джеймс, похоже, не только для меня готовил эту хижину — мечту любого мужика. У правой стены, но не вплотную, стоял бильярдный стол, хе-хе, наконец-то научусь играть в эту игру, и полка для шаров и киёв, наверное, как эти палки называются, да еще и во множественном числе.