Он выговорился и сел. Николай бросил на меня быстрый взгляд, неловко улыбнулся и примирительно произнёс, как бы пытаясь сгладить ситуацию.
— Ну, вымрут они в любом случае. Из–за нас.
А я продолжал смотреть на этого мужика. Внешности он был незаурядной — я ещё при первом знакомстве оценил росточек эдак под 2 метра. Да и возрастом он явно приближался к 40-ка. Хоть всё ещё сохранял неплохую физическую форму, почти всё его лицо было покрыто морщинами. А у глаз они собирались в мелкую сеточку.
Услышав тон, которым он разговаривал, я сразу понял, что нам не найти общего языка. Бывает такое, что люди встречаются, смотрят в глаза и понимают, что на дух не смогут переносить друг друга. И никакие попытки сблизиться им не помогут, даже если один из них проявит инициативу. У меня такое случилось однажды, когда простой обычный доставщик пиццы чуть–чуть опоздал с заказом. И всё бы ничего — рассчитались бы да разбежались. Но нет. Едва мы встретились взглядами, какая–то негативная искра проскочила. Я на физическом уровне почувствовал, как моё лицо кривится в брезгливом отвращении и увидел подобное лицо у него. Мы пытались сохранять равнодушную дипломатичность пока оплата ещё не была произведена. Но когда мои деньги оказались в его кармане, он начал хамить. А я был и рад присоединиться. Через пару секунд едва не завязалась драка, от которой нас спасла тётка, прибежавшая на шум. Я дал ему под зад, едва вытолкнул за дверь, а он затем на этой двери и отыгрался. Его спас от ответки лифт, который вовремя прибыл.
И сейчас, смотря на этого человека, слушая его брезгливые речи, я вновь испытал забытое чувство. Чувство отвращения. И не ответить я не мог.
— Какое ТЕБЕ дело успешен я или нет? — я умышленно сделал акцент на панибратском обращении. — Ты сидишь там. Я сижу здесь. Значит, между нами есть разница. Я старался, прилагал усилия, чего–то добивался. Сделал себе имя, которое, я вижу, знаешь даже ты. И если у тебя какие–то проблемы с такой расстановкой приоритетов, если тебя что–то не устраивает, ты можешь чувствовать себя абсолютно свободным. Собирай вещи и спускайся обратно к автобусу. Он, возможно, ещё не уехал… Да и вообще, я бы хотел всем вам рассказать одну историю, — я заметил, как покрылась красными пятнами рожа «кабана», и обратился сразу ко всем. — Я увлекаюсь Голливудским кинематографом. Это моё хобби. Особенно мне нравится период 40‑х – 50‑х годов прошлого века. Прекрасные мюзиклы, масштабные цветные постановки, добрые комедии… В тот период одним из самых знаменитых режиссёров был Орсон Уэллс — автор «Гражданина Кейна», которого многие критики до сих пор считают лучшим фильмом всех времён и народов. Существует история — возможно, неправдивая, — что Орсон Уэллс, приходя на съёмочную площадку в самый первый рабочий день, обязательно кого–то увольнял. Совершал такой поступок для того, чтобы показать всей съёмочной группе, кто здесь главный. Чтобы ни у кого не оставалось сомнений в том, кто принимает решения и несёт груз ответственности… Так вот — не знаю, как тебя зовут, — я вновь обратился к этому мужику. — Я хочу спросить у тебя: желаешь ли ты стать тем самым первым? Сегодня мы все впервые на съёмочной площадке. И я, после твоих слов, почему–то почувствовал себя Орсоном Уэллсом. Мне захотелось кого–то уволить. И, я думаю, это будешь ты. А может, ты желаешь сделать этот выбор за меня и добровольно нас покинуть?
В комнате воцарилась абсолютная тишина. Не скрипели стулья, не подавали звуков телефоны, не слышно даже было как симпатичная девчонка в обтягивающих джинсах жуёт жвачку. Именно потому, что она прекратила её жевать, с испугом уставившись на меня. С таким же испугом, как и остальные.
— М? — я вопросительно изогнул бровку.
— Нет… Нет, не желаю, — огромный мужик в этот момент выглядел жалко. Он стал краснее варёного рака, и отчаянно косил глазами на Николая, видимо, ища у него поддержки. Но тот сидел как статуя.
— Прекрасно, — спокойно произнёс я и тоже посмотрел на Николая. — Значит, этот вопрос мы закрыли раз и навсегда.
В комнате повеяло враждебностью. Её я тоже ощутил, потому что в течение долгих 30-ти секунд никто не сказал ни слова. Взгляды тех, кто в виртуальном мире должен стать моими соратниками, не слезали с меня. И я уверенно отвечал этим взглядам. Водил головой, выбирал очередного «смотрителя» и вопросительно смотрел на него. И многие отводили глаза.