вороненого браунинга.
Все эти долгие дни и недели Кристина словно ходила по острию ножа. Коблиц держал связь с Фриче через
5 нее. В конце концов, гестаповец мог позволить себе встречаться с молодой, интересной девушкой!
Контакты же с самим Коблицом могли привлечь нежелательное внимание. Нелегко было Коблицу убедить
Кристину пойти на свидание с Гельмутом после всего, что произошло. Понимая, что шансов уговорить польку
мало, Коблиц сыграл на чувстве ненависти.
— Пани Кристина, этот омерзительный тип вызывает у меня желание нажать на курок. Но я не могу его
сегодня пристрелить. А вы можете ему великолепно отомстить. Для этого вам просто следует быть умной
женщиной, а не наивной девчонкой. Тот урон, который мы нанесем ему в результате совместных действий, он
не восполнит за всю жизнь. Если ему удастся долго прожить. В чем лично я весьма сомневаюсь… Но вы
должны завязать эмоции в тугой узелок. Ради близких. А Фриче свое получит. Я вам обещаю.
Коблиц умел воздействовать на людей. Как музыкант свой инструмент, он знал тайные струны
человеческих душ. И мог извлекать из них не только нужные ему гармоничные мелодии, но и грозные, злые
аккорды. Ну, а если порой какие-то струны рвались от напряжения, что ж, борьба есть борьба. Кто-то погибает,
кто-то побеждает.
“Допустим, я откажусь, — думала Кристина, — чего добьюсь этим? Они все равно продолжат свое дело.
А я останусь одна, окажусь в пустом пространстве. Если подумать, Коблиц прав. Гнусный Фриче не стоит слез.
Куда приятнее затянуть удавку на его шее”.
Забежавший проведать Кристину Рудольф Шармах внимательно поглядел на сестру.
— Ты чем-то расстроена, сестричка? Тебя кто-то обидел? Скажи мне — кто, и, клянусь маткой бозкой, он
пойдет на котлеты!..
Руди сжал огромные волосатые кулаки.
— Не беспокойся, Руди, я сама научилась драться. Так что давай без паники, — улыбнулась Кристина.
— Молодец, сестричка.
По указанию Коблица Кристина позвонила Фриче. На встречу с ним в ресторане она шла спокойная,
полная холодного превосходства.
Фриче приподнялся навстречу. Кристина протянула руку для поцелуя. Гестаповец хотел уклониться от
обряда вежливости, потом задержал губы на руке дольше, чем следовало. Кристина убрала руку.
— Вы слишком галантны на людях, Фриче, — заметила с откровенной насмешкой. — Но вы же не
француз…
В немигающих глазах Фриче мелькнуло удивление. Откуда у девчонки подобный тон? Что она себе
позволяет?.. Да ведь стоит ему пальцем пошевелить…
Однако Кристина тут же вернула Фриче к жестокой реальности.
— Мой шеф передал вам привет и первый гонорар, — Кристина ловко положила конверт под тарелку и
пододвинула ее гестаповцу. — А теперь будем есть и слушать.
Фриче невольно приподнял тарелку. Взял конверт, опустил под стол и не удержался, чтобы не взглянуть.
Конверт был полон немецких марок.
— Это задаток, — тихо сказала Кристина. — Не проверяйте, там солидная сумма.
“Интересно, девчонку страхуют или она одна?” — думал Фриче.
Он не торопясь положил конверт в карман. Незаметно оглядел зал. Все было привычно. Разве что за
столиком у окна молодой плечистый человек равнодушно жевал сосиску. Его Фриче прежде не встречал. Нет,
пожалуй, шутить с этим Коблицом не стоит. Сразу видна хватка. А хватку надо уважать. Лучше подумать, как со
временем от него избавиться.
— Вы меня слышите, Фриче? — дошел до его сознания голос Кристины. — Не отвлекайтесь,
пожалуйста. И потом я — ваша девушка. Так что нечего глазеть по сторонам…
Фриче передернуло, но вслух он сказал:
— Извини, моя прелесть. Давняя привычка, ты должна простить.
— В пятницу, — деловым тоном начала Кристина, — крытый фургон будет вывозить ящики с готовыми
машинами. На грузовик погрузят лишний ящик. Грузовик сопровождают трое охранников на мотоцикле. Так
вот, Фриче: надо, чтобы охранники на выезде из города, в районе мельницы, отстали. Задержались минут на
пятнадцать. Распить бутылку шнапса или что-то в этом роде. Потом они грузовик догонят. И все будет в ажуре.
— Охранники не могут нарушать инструкцию, — буркнул Фриче, разглядывая Кристину сквозь стекло
поднятой им рюмки.
— Тогда, — обворожительно улыбнулась девушка, — их просто перестреляют и вам придется
докладывать о происшествии в центр…
Со стороны могло показаться, что двое влюбленных по налюбуются друг другом.
— Твой шеф ставит меня в идиотское положение, — прошипел Фриче.
— Наоборот, Фриче. Он все время заботился о вас. Вы ему слишком дороги, чтобы он рисковал вашим
положением. Именно поэтому он оставил на вашу долю самую легкую часть осуществления плана. Разве так
сложно отвлечь на несколько минут охрану? Надо, чтобы грузовик ушел вперед.
— Легко сказать — отвлечь… Как? Я же не могу посвящать подчиненных в великолепные замыслы
твоего шефа…
— Как сделать — пусть у вас голова болит, — насмешливо отозвалась Кристина. — На то и задаток,
чтобы лечиться от головной боли. Так что передать шефу?
— Я должен подумать, — Фриче и в самом деле казался растерянным.
— Хорошо, — сказала Кристина. — В пятницу, поело обеда, я вам позвоню. Скажите одно только слово
— “да” или “нет”. Но второе чревато для вас осложнениями, Фриче. Ящик мы вывезем все равно. Только может
быть больше шума.
Гестаповец долго, неотрывно смотрел на Кристину. И она удивилась — откуда у нее берутся силы
бестрепетно и холодно выдержать этот змеиный гипноз. Наконец Фриче слегка улыбнулся.
— В субботу, моя прелесть, я хочу тебя видеть.
— Доживем до субботы, — философски откликнулась Кристина. — А на сегодня хватит.
Кристина не позволила себя проводить. Хотя и знала, что ее должны страховать, домой шла с
неприятным ощущением: словно вот-вот ощутит внезапную острую боль в затылке…
Дни недели тянулись в тягостном ожидании. Во всяком случае, для Кристины. Она даже на работе
становилась рассеянной.
— Не иначе, наша Кристя замуж собралась, — судачили подружки на фабрике.
В четверг утром Кристину навестил Коблиц. Он пришел заметно уставший, тяжело плюхнулся в кресло,
помолчал, словно собираясь с силами, и лишь после паузы заговорил:
— Панна Кристина, я принес вам билеты и документы. В пятницу вечером, что бы тут ни случилось,
отправляйтесь в Берлин, там пересядете на парижский поезд. В Париже разыщете этот адрес… выучите его
наизусть, бумажку порвите. Явитесь по адресу, об остальном не беспокойтесь.
— Я поеду… поеду к Яну?.. — голос Кристины задрожал.
“Чем только ни приходится заниматься разведчикам, — думал Коблиц. — Если бы эта девчонка знала,
сколько у меня на сегодня проблем… А я вожусь с ее отправкой к воздыхателю да еще забочусь о безопасности.
Между тем, мои мысли частично в Париже. Как там поручик Губаньский? Он ведь должен болтовней о
возможной операции по похищению машины отвлечь внимание французов от операции настоящей. Хорошо,
когда не знают враги, но еще лучше, когда не ведают друзья… Черт возьми, все ли я учел в завтрашнем плане?
Какое-нибудь звено обязательно лопнет. Гладко все идет лишь на бумаге. А в реальной охоте за тайнами…”
— Вы что-то спросили, панна Кристина?
— Я увижу Яна?..
— Надеюсь, — устало улыбнулся Коблиц. — У вас найдется что-нибудь перекусить?
— Ой, ради бога, простите! — засуетилась Кристина. — Я совсем растерялась.
Пока она собирала на стол, Коблиц инструктировал ее.
— Если проверка документов, держитесь спокойно — вы это умеете. Липа абсолютно надежная. Начнут
спрашивать, куда и зачем — еду к жениху. Его данные мы с вами уже уточняли. Чемоданчик — самый
маленький.