благовидным предлогом сбежал в Берлин и поручил руководство Розенбергу… Это, конечно, смешно. Но дело в
том, что Гитлер подвержен морской болезни. Он патологически боится моря и не желает, чтобы узнали о его
слабости. Невольно водобоязнь переносится и на стратегические решения. Его генералы учились форсировать
реки. Но они понятия не имеют о десантных операциях на море. Так что, я думаю, сэр, гитлеровские дивизии
едва ли замочат сапоги в Ла-Манше…
Черчилль с просветленным лицом слушал Саммербэга. ° Душе Фред улыбался. Он понимал, в чем дело.
Уинстону, Помимо оперативных выводов, льстило личное превосходство над противником. Уинстон любил
море, считал себя Морским волком. Не зря же он столько лет заботился о развитии британского военного флота.
Даже послания президенту Рузвельту, до того как стал главой правительства, он подписывал “бывший военный
моряк”…
— Благодарю вас, мистер Саммербэг! — Черчилль энергично пожал Фреду руку. — Вам, конечно, сейчас
достается?
— Не без этого, — слегка улыбнулся Фред. — Но у меня толковый помощник. Кстати, сын того самого
Арчибальда Коллинза, который ныне живет в Ковентри.
— Ах, вот как… Да-да, вы мне говорили… — Черчилль думал о чем-то другом. — Что касается доков…
я отдам распоряжение, чтобы скрытно подтянули все речные пожарные средства, а также предупредили
городских пожарных. Более широкие меры могут вызвать подозрение немцев, что нам известны их намерения.
— Полностью согласен, сэр.
Налет на доки начался в семнадцать пополудни, как было указано в приказе Геринга. Фред еще утром
забрал Яна с собой в Лондон. Теперь они оба поднялись на крышу здания, где размещался Интеллидженс
сервис. Фред знал привычку Черчилля наблюдать за бомбежками с крыши здания министерства авиации в Уайт-
холле. Сооружения находились неподалеку. Фред изучил окрестности в бинокль и протянул его Яну.
— Можете поглядеть на любимого премьера.
Коротко, дробно стучали зенитки. Мощный гул рвущихся бомб раскатывался по городу. Белые, черные,
коричневые клубы дыма поднимались ввысь над районом доков в небо.
Там, в небе, поверх дымов медленно покачивались светлые сигарообразные поплавки аэростатов, мешая
прицельной бомбежке гитлеровцев. Но крестоносцы люфтваффе сыпали бомбы куда попало, зпая, что Лондон
велик и смертоносный груз куда-нибудь да угодит. Даже при дневном свете на огромном куполе собора Святого
Павла змеились огненные блики.
На крыше здания авиации темнело несколько фигур. Впереди выделялся массивный силуэт Черчилля.
Судя по всему, он молча наблюдал за происходящим. Похоже, Черчилль был в каске. Ян различил даже
неизменную сигару во рту. Время от времени неподалеку от здания падали пылающие обломки.
— Зачем ему это надо? — не опуская бинокля, спросил Ян.
Фред ответил не сразу. Он только сегодня утром высказывал Черчиллю свои соображения о влиянии
лично-психологического начала на судьбы войн и народов. Фред знал, что Уинстон верит в свою
исключительность. Верит ли он в свою неуязвимость? Вряд ли. Понимая, что фашисты могут за ним охотиться,
Уинстон пригласил телохранителей во главе со старым своим охранником сержантом Томпсоном из Скотленд-
Ярда. И даже почистил давно находившийся без употребления пистолет. Что относилось к истинным
соображениям безопасности, а что касалось любви к театральным местам, Фреду нелегко было определить.
— Интересно, о чем он сейчас думает, — Ян вернул бинокль Фреду.
— Во всяком случае, не о нас с вами, — добродушно сыронизировал Фред. — Что ж, мы не премьеры,
нам можно спуститься в буфет…
В буфете после глотка виски Фред сказал:
— Сейчас не время для пышных торжеств. Но я хотел бы, чтобы вы и миссис Кристина были гостями на
моей свадьбе с Джейн…
— Как?! — искренне изумился Ян. — Я думал, это была шутка и вы забыли о Джейн… Ведь прошло
немало времени, а вы ни разу…
Ян оборвал себя на полуслове.
Фред уже давно добился перевода девушек в лондонскую школу службы кодов и шифров. Однако о своих
отношениях с Джейн помалкивал. В конце концов, он мог постараться устроить перевод в шифровальщицы
ради Кристины. Так сказать, дружеский жест по отношению к Яну. И вдруг — приглашение на свадьбу…
Яна неожиданно осенило: да ведь все это время Джейн проходила проверку! Тайные службы, наверное,
перетряхнули всех ее родственников до пятого поколения, Судя по всему, родственники не успели натворить
ничего предосудительного.
Молчание Яна заметно затянулось. Фред усмехнулся:
— Я что-то не слышу ответа. Уж не считаете ли вы, что звание холостяка мне присвоено навечно?..
— В любое время к вашим услугам, — поклонился Ян. — Только предупредите хотя бы за час…
Однако время для события, прямо противоположного войне, выбрать было не так легко. Наплыв
информации “Ультра”, воздушные тревоги, бомбежки, необходимость постоянных выездов в штабы и части,
бытовые неурядицы военной поры — все это отнимало не только сутки за сутками, но и последние силы.
А время крутило свое вечное колесо. Разбомбленное, обожженное лето уступило напору неизбежной
осени. Холодные, пронизывающие дожди ноября вышибли из воздух ха горькую гарь, прибили к земле,
превратили в черную жижу. Осень словно совершала черновую работу, готовила холст, который предстояло
побелить зиме. Но на холсты природы падали черные краски войны.
В начале ноября “Ультра” вдруг забуксовала. На стол ложились расшифрованные перехваты, из которых
трудно было извлечь какую-либо серьезную пользу. Правда, Геринг, видя, что бомбежки Лондона желаемого
эффекта не дают, стал переносить удары на другие промышленные объекты. Он по-прежнему пользовался
машиной “Энигма” — к счастью, видимо, доверял ей безгранично. “Ультра” приносила данные о готовящихся
налетах. Однако ценность сведений резко упала. Названия городов в приказах Геринга были закодированы.
Прочесть их за короткое время не удавалось.
Фред тяжело переживал неудачи своего детища. Конечно, Ян ему всей душой сочувствовал, но помочь не
мог.
И вдруг 14 ноября “Ультра”, словно перестав капризничать, выдала приказ Геринга с прямым названием
города. Скорее всего, допустил ошибку шифровальщик-отправитель: забыл закодировать название.
Приказ предписывал пятистам бомбардировщикам люфтваффе совершить налет на город Ковентри,
стереть его с лица земли. Это был акт фашистского терроризма. Месть Геринга за свои неудачи обретала
кровавую беспощадность. Пятьсот бомбардировщиков на один небольшой город… вообразить трудно!
Фред почему-то сразу подумал об Арчибальде Коллинзе. Ему представился мудрый, спокойный человек с
благо родной осанкой, который при ходьбе так элегантно опирается на трость… Первой мыслью было скрыть
шифровку от Яна. Потом передумал. В конце концов, именно Фред нес перед начальством ответственность за
надежность Яна. Теперь представился случай проверить выдержку поляка. Фред решился на открытый шаг не
из сочувствия к своему подопечному, а из жестокого правила профессионалов — проверять при каждой
возможности…
Фред молча положил бланк на стол Яна. Ян пробежал глазами текст. Лицо его изменилось. Побледнели
даже мочки ушей.
— Как же быть, Фред? — Он впервые назвал шефа по имени. — Может, как-то связаться с отцом?..
Фред забрал бланк, положил в папку.
— Ян, вы знаете наши условия. Наберитесь мужества — увы, больше ничего не могу посоветовать… Я
срочно должен доложить Черчиллю.
Фред торопливо покинул комнату. Ян потер ладонями виски. Отец, отец… Собирались с Кристиной еще
раз навестить его, да не получилось. Два письма написал и два получил. Отец был всем доволен, кроме военной