когда кумиры и статисты уже покинули подмостки. Ян размы-
шлял о лидере нации и ловил себя на том, что думает о нем
как об убийце своего отца. Об убийце десятков тысяч сооте-
чественников. “Я понимаю, — размышлял Ян. — Жертвы на
войне неизбежны. Но почему он присваивает себе право рас-
поряжаться судьбами миллионов ни в чем не повинных лю-
дей, торговать их жизнью и смертью в зависимости от соб-
ственных нужд? Да, “Ультра” дает огромные преимущества.
Но если ради сохранения секретности нужно платить подоб-
ную цену, не слишком ли большая плата? Не слишком ли
обильных жертвоприношений требует бронзовая богиня?”
Перед Яном встал облик отца. Когда-то этот человек, рискуя жизнью, не помышляя о наградах, спас от
смерти другого человека, которому суждено было на изломе истории стать во главе государства и который обрек
на гибель своего спасителя и целый город…
Горечь подступила к горлу Яна.
Кристина угадала его состояние, крепче прижалась к Яну, теплыми губами коснулась его уха.
— Ян, что бы ни случилось, у тебя есть я. Я всегда с тобой. Всегда, всегда… Ты ведь знаешь?..
Он благодарно сжал ее руку. Машины уже въезжали на окраину Лондона. Девушкам необходимо было
вернуться в школу. Молчавший всю дорогу Фред сказал, глядя прямо перед собой:
— Ян, вы сегодня едете ко мне. Пожалуйста, не возражайте. А кроме того… Друзья, я понимаю, сейчас
не время для свадебных разговоров. Но именно поездка в Ковентри утвердила нас с Джейн в решении
обвенчаться. Позвольте пригласить вас на свадьбу в следующее воскресенье. Никого не будет, разве что я позову
старика Мензиса. Соберемся на лондонской квартире. Согласны?
Джейн схватила руку Кристины.
— Я надеюсь, моя подруга не откажет!
— Не могу отказать, — со вздохом отозвалась Кристина. — Боюсь, в этой свадьбе есть и моя вина…
Яну она шепнула:
— В субботу постараюсь вырваться в Блечли. Придешь?
Ян только прижался к ее щеке губами.
Всю неделю “Ультра” продолжала выдавать пищу для размышлений. Хотя после Ковентри “оракул
Блечли” словно спохватился и стал значительно скупее. Фред старался Загружать Яна работой, не оставляя
времени для лишних переживаний. Однако из головы Яна не шла мысль о напряженности в поведении
Кристины. Ее что-то мучило, что-то беспокоило. Связаться в течение недели не удалось. Приходилось ожидать
субботы. Все эти дни Ян ночевал в своем кабинетике. А в субботу пораньше отправился на квартиру. Вход в нее
был отдельным, хозяин жил на другой половине дома. Ян зажег в прихожей свет и сразу почувствовал, что в
комнатах пусто, Кристина еще не приехала. Надвигались какие-то перемены, Ян это ощущал. Но с какой
стороны их ждать? У него не было личной “Ультра”, которая могла бы разгадать будущее.
Кристина пришла поздно. Сбросила шинель прямо на кресло и, не ожидая вопросов, заговорила.
— Янек, милый, что-то происходит, не пойму. Последнее время у меня постоянное ощущение, что за
мной следят. Изредка выйду за пределы школы, выбегу на полчаса в магазин… и чудится мне, что чьи-то глаза
прилепились к спине. Оглядываюсь — вроде никого. А смутная тревога не проходит. Я не хотела тебе говорить.
Возможно, нервы, игра воображения. Но сегодня произошел странный случай. Мы ведь до сих пор не знаем о
судьбе моего брата. Поначалу я писала по старому адресу, потом началась война… Ты ведь тоже запрашивал. В
обеденный перерыв мы вышли с напарницами из школы в паб — выпить кофе со сливками. У дверей ко мне
подбежал мальчишка лет двенадцати. Сунул в руку маленький конверт. “Это вам, миссис”, — только и сказал.
Пока я разглядывала конверт, мальчишки и след простыл. В конверте оказалось вот что…
Кристина достала из нагрудного кармана удлиненный конверт, вытащила из него письмо, протянула Яну.
На простой почтовой бумаге синими чернилами по-польски было написано:
“Дорогая Кристя, прежде всего шлю тебе братский привет и сообщаю, что жив-здоров, так что давай без
паники! Ввиду сложившихся обстоятельств обойдемся временно без подробностей. Живу и тружусь ради нашей
родины. Ради себя и ради нее прошу: если подойдет к тебе человек и скажет: “Я от большого Руди”, — сделай
все, о чем он попросит. И не болтай никому. Это очень важно. Надеюсь на тебя и крепко целую. Дам о себе
знать, когда смогу. Твои брат”.
Ян повертел листок. На обратной стороне ничего не было. Он еще раз перечитал текст.
— Ты узнала почерк брата?
— Конечно. Почерк его. И стиль его. Только…
— Что — только?
— Понимаешь, Янек, что-то душа не приемлет. Не умею объяснить…
— Возможно, Руди — здесь и нуждается в помощи, — осторожно предположил Ян, желая успокоить
Кристину.
Чувствовал, что она испугана. В ее голосе проскальзывал страх. Вполне возможно, это всего-навсего
последствия постоянного напряжения, бомбежек, ночных дежурств.
Однако письмо Яну не понравилось. Если Руди в Англии, почему он не выйдет на Яна? Не знает, что Ян
тоже тут? Тогда как он узнал о Кристине? И к чему такая таинственность в письме? В общем, вопросов
возникло много. Кроме того, Яна встревожили подозрения Кристины. Кто мог за лей следить? Интеллидженс
сервис? Но у этого учреждения имелись иные возможности для установления лояльности сотрудников.
Гитлеровские агенты? Хотя английская контрразведка добилась немалых успехов в ликвидации немецкой
агентурной сети, в принципе, подобное не исключалось.
Однако если слежка существовала, то была ли связь между ней и врученным письмом? А может, слежка
лишь почудилась Кристине и письмо — простое совпадение?
В глубине сознания Ян отбрасывал элемент случайности. Жизнь учила его, что недооценка фактов
приводит к серьезным промахам. Тем более, речь шла о Кристине.
Ян смотрел на любимое лицо с бездонно-синими глазами, на чуть заметные усики над верхней губой,
которые его всегда так волновали, на хрупкую фигуру в строгой армейской форме — и его охватывала горячая
нежность. Она ведь не была трусихой, его Кристина. Сколько осталось за плечами трудных дней, опасностей,
переживаний! Это милое, ласковое существо ни разу не дрогнуло. И вот сейчас в ней что-то сломалось. Кристя
испытывает страх…
Ян лихорадочно думал, что следует предпринять. Обратиться к сотрудникам службы безопасности?
Показать им письмо? Но это, вероятно, поставит крест на работе Кристины в шифровальном отделе. Женщина
может очутиться меж двух огней. Промолчать? А если дело действительно серьезное? Ведь совершенно
неизвестно, что последует за письмом. И все же, наверное, стоит выждать. Но в то же время и
подстраховаться…
— Ты говоришь: возможно, Руди здесь и нуждается в помощи, — начала вслух размышлять Кристина. —
Но если это так, почему он не найдет меня? Он же знал, где меня искать, раз передал письмо…
— Кристя, дорогая, вопросов немало. Самое главное, ты должна быть очень осторожна. Лучше всего
ограничить выходы за пределы школы, насколько позволят обстоятельства. Во всяком случае, в ближайшие дни.
Не исключено, что все это пустые страхи. Но… надо поберечься. Прикосновение к тайнам — как проклятие.
Хотя скорее всего мы преувеличиваем. На всякий случай, ты о письме никому ни слова. А я посоветуюсь с
Фредом. Но, конечно, не завтра. Мы приглашены на венчание. Кстати, давай подумаем о подарке.
— Я присмотрела огромную красивую куклу. Она умеет улыбаться и даже говорит “мама”. Я бы сама от
такой но отказалась…
— Ладно, потерпи немного. Будет у тебя кукла! А для Фреда я завтра что-нибудь придумаю…
Фред и Джейн венчались в величественном соборе Святого Павла. Несмотря на то, что часть собора
пострадали от взрыва фугаса, почернела от упавших на нее “зажигалок”, в соборе продолжали отправлять