Стюарт проводил Фреда до дверей кабинета. Черчилль отнесся к предложению Мензиса безо всякой
театральности:
— Я понимаю, полковник. В молодости я терпеть не мог веревку. А нынче мне что-то и пуля не по душе.
Сделаем так: у меня имеется весьма состоятельный друг Рональд Три. У него уютное поместье в Дитчли. Вас
это устроит?
— Благодарю, сэр, что вы меня сразу поняли, — с чувством облегчения сказал Мензис. — Надеюсь, ваш
хозяин в Дитчли не откажется пригласить лиц, в беседах с которыми вы заинтересованы?
— Не сомневаюсь, — энергично отозвался Уинстон. — Он всегда был приличным человеком. Кроме
того, в дом отменная ванна.
Черчилль на прощанье помахал Мензису рукой, в кот (рой была зажата дымящаяся сигара.
Результатом разговора с главой Интеллидженс сервис явилось изменение обычного маршрута премьер-
министр; Черчилль время от времени стал проводить конец пятницы, субботу и часть воскресенья в Дитчли.
Вместе с помощниками, телохранителями, секретарям в Дитчли приходила машина с кинофильмами.
Черчилль обожал смотреть кино. В любимых фильмах Уинстона числилась “Леди Гамильтон” — за годы войны
он смотрел эту ленту чуть ли не десяток раз. Постановщик картины режиссер Александр Корд был всячески
обласкан Уинстоном и возведен в рыцарское достоинство.
Хозяин поместья преклонялся перед личностью Черчилля. Он старался создать последнему все условия и
для отдыха, и для успешной деятельности. С этой целью заранее выяснял, что нужно его высокому гостю, и
приглашал к себе людей, в которых был заинтересован Черчилль. Таким образом, отдых сочетался с работой.
Но ни о какой работе не могло быть речи, когда Уинстон смотрел фильм. В тот день ему показывали
комедию с участием братьев Маркс. Уинстон похохатывал и даже мурлыкал от удовольствия, словно
пригревшийся на солнце кот. Неожиданно в темную комнату, где светился только экран, вошел помощник
премьера, почтительно склонился к его уху.
Черчилль выслушал помощника, недовольно повернулся к сидевшему рядом заместителю министра
иностранных дел, давнему своему приятелю.
— Звонит герцог Гамильтон из Шотландии. Старина, окажите услугу, узнайте, чего ему там неймется…
И остановите ленту, пусть механик начнет с предыдущего эпизода.
Через несколько минут заместитель министра вернулся и тоже наклонился к премьеру.
— Сэр, лорд Гамильтон сообщает, что возле его поместья приземлился на парашюте заместитель Гитлера
по партии Рудольф Гесс. У него есть предложения нашему правительству.
— Он что — не мог дать досмотреть комедию? — ворчливо отозвался Уинстон. — Пошел он к черту.
Успеется…
Премьер еще раз напомнил, что терпеть не может, когда его беспокоят во время сеанса. Но удовольствие
от картины было испорчено. Уинстон продолжал смотреть на экран, посмеивался. Однако мозг уже лихорадочно
работал в ином направлении.
Едва фильм закончился, Черчилль потребовал доложить все подробности, связанные с событием.
Поначалу сообщить ему могли немного. Посты противовоздушной обороны обнаружили к северу от
Эдинбурга одиночный самолет противника. Пока гадали, что бы это значило, истребитель, видимо, потерял уп-
равление и рухнул на землю в районе Иглшема. Вскоре патрулем гражданской самообороны был задержан
неизвестный. У него была повреждена нога. Его отвели в полицию города Глазго. Там он представился
капитаном немецкой авиации Горном и потребовал срочной встречи с командующим противовоздушной
обороной Шотландии герцогом Гамильтоном. При встрече с герцогом немец заявил, что он — заместитель
Гитлера Рудольф Гесс и прилетел в Англию с делом чрезвычайной важности.
Позже выяснились кое-какие детали. Гесс якобы трижды собирался в Англию. Но Гитлер запретил ему
летать Гесс попросил самолет у военных, генерал Удет отказался предоставить его. Тогда Гесс позвонил
Мессершмитту. Магнат авиапромышленности направил в распоряжение партийного функционера истребитель
“Мессершмитт-110”, Па нем установили дополнительный топливный бак. “Мессер” вылетел из Аугсбурга и
взял курс на Дунгавел-Кастл, родовое имение Гамильтона. Однако расчет Гесса оказался неточным. Горючего не
хватило. Впрочем, это, возможно, а спасло нацистского босса: садиться все равно было некуда, все поляны
перепаханы, площадки перетянуты тросами. Гесс выбросился с парашютом и при приземлении повредил ногу,
понеся, так сказать, минимальные потери…
В вещах Гесса не обнаружили ничего любопытного, кроме визитной карточки немецкого генерала
Гаусгофера, давнего знакомого герцога и опытного организатора фашистской шпионской сети за рубежом.
Когда личность Гесса была установлена и герцог стал звонить Черчиллю, у него от волнения так дрожала
рука, что он дважды ронял трубку. Гамильтону казалось, что земная ось прошла через его замок. Скрипит не
старая дверь от сквозняка, а история совершает крутой поворот… Каково же было удивление герцога, когда с
ним связался полковник Мензис и в ответ на вопрос, что делать, весьма равнодушно сказал:
— Полагаю, прежде всего вашего пришельца надо показать врачам. А пока заприте его понадежней,
поставьте хорошую охрану. И пусть ни с кем не общается. Это распоряжение премьер-министра. Надеюсь на
вас, герцог, до приезда нашего представителя.
“Что бы это значило? — размышлял тем временем Черчилль, расхаживая по опустевшей зале в любимом
комбинезоне “сирена”, с сигарой во рту. — Может быть, он сумасшедший? У них там просто мастерская по
производству ненормальных. Но псих психом, а самолет вывел на цель точно. Здесь какой-то ход. И даже если
Гитлер поклянется на библии, что ничего не знал о сумасбродстве Гесса, все равно не поверю. Скорее всего, нас
прощупывают на предмет заключения сепаратного мира. Гитлер и его полководцы боятся войны на два фронта.
Именно поэтому их следует подтолкнуть на восток. Я не уверен, что русские устоят. Но крови у Гитлера попьют
немало. А там видно будет… Нет, ход с Гессом надо превратить в бумеранг. Прежде всего, не
скомпрометировать себя личной встречей с этим нацистом. Тем более что моя персона, вне сомнений, может
вызвать у него приступ бешенства. И, конечно, если он станет предлагать мир, то на условиях моего ухода из
правительства… Ну что же, мистер Гесс, я думаю, лучше всего ваше любезное появление в королевстве окутать
густым туманом загадочности и молчания. Пусть ломают головы л в Берлине, и в Москве, что за нашим
молчанием кроется…”
Черчилль не только догадался о цели необычного поступка Гесса. Он проявил осторожность. Для ведения
бесед с Гессом были назначены отставной дипломат Айвор Киркпатрик и лорд-канцлер Саймон. Но и они
явились к Гессу под видом врачей-психиатров. Просто доктор Гатри и доктор Маккензи…
С этой минуты все, что было связанно с перелетом Гесса в Англию, покрылось непроницаемым мраком
тайны.
Уинстон не ошибся: Гитлер вскоре заявил, что ничего не знал о планах своего заместителя. Вероятно, он
ждал, что скажет островное королевство. Но Англия молчала. Словно и не было никакого Гесса.
Гитлер неоднократно дурачил руководителей Англии и Франции. Он просто презирал их. Не зря он
однажды заявил своим генералам:
— Я узнал этих жалких червей, Даладье и Чемберлена, в Мюнхене. Они слишком трусливы, чтобы
напасть. Они не пойдут дальше объявления блокады.
“Жалкие черви” каждый раз верили Гитлеру на слово. Дело доходило до анекдотов. Ллойд Джорджу
фюрер подарил экземпляр своей основополагающей книги “Майн кампф” с дружеской надписью. И только
через несколько лет в случайном споре с советским послом Ллойд Джордж выяснил, что Гитлер подсунул
уважаемому политику фальшивку: в подаренном экземпляре начисто отсутствовали высказывания автора о