— По-моему, вас повесили на меня вместо талисмана! — доносился до Яна крик, похожий на шепот. —
Если приземлимся удачно, я в это окончательно поверю…
Ян и Коблиц целую неделю прыгали с парашютами по ночам. Все сходило благополучно. Но то было на
севере, в Шотландии. Конечно, под крылом самолета таились острые ветки деревьев, скалы, провода
электролиний. Однако там не было перспективы натолкнуться на гитлеровский патруль. Теперь внизу их
ожидала — вернее, не ожидала! — измученная растерзанная врагом и, вполне вероятно, враждебная земля.
— Я для талисмана слишком тяжел, — прокричал в ответ Ян. — Иначе на кой дьявол таскаю на себе
сразу два парашюта…
Коблиц засмеялся. Глянул на фосфоресцирующий циферблат наручных часов.
— Скоро проверим, — крикнул.
Ян, чтобы отвлечься от мыслей о предстоящем прыжке, стал думать о задании. Впервые почувствовал,
насколько оно было расплывчатым.
Ему предлагалось принять участие в восстании варшавян, которое начнется по кодовому сигналу “Буря”.
Восстание поднимут части Армии Крайовой под командованием генерала Бур-Коморовского. Эта армия и сам
генерал подчинялись польскому правительству в Лондоне. В восстании должны принять участие и
подразделения Армии Людовой, возглавляемые генералом Жимерским. Эта армия и ее генерал представляли
политические силы, которые эмиграционному правительству не подчинялись. Поэтому следовало, не
отказываясь от участия Армии Людовой в борьбе, после овладения Варшавой изолировать отряды Жимерского,
при возможности разоружить. И главное — не допустить их слияния с частями Войска Польского, которое
воевало в составе 1-го Белорусского фронта.
Яну Крункелю (он теперь снова стал Крункелем!) строго предписывалось всячески поддерживать
действия руководителей Армии Крайовой, выявлять колеблющихся и противников, в случае необходимости —
устранять. Каждая армия была создана на основе многих подпольных организаций. Их насчитывалось столько,
что и запомнить нелегко. Некоторые, как, например, “Батальоны хлопски”, представлявшие молодежную
крестьянскую организацию “Вици”, входили и в ту, и в другую армию. В этой неразберихе следовало, как в
старом анекдоте, сначала отрезать зайцу пятую ногу, а потом считать — была ли у него пятая нога…
Все эти невеселые думы сопровождали Яна в полете над затемненной Европой.
Несколько раз самолет пытались обстреливать с земли, но цель оказывалась слишком высокой.
Наконец самолет стал снижаться. Поступила команда прыгать. Ян коснулся плеча Коблица и первым
вывалился в жуткую свистящую пустоту. Прыжок был затяжным. Стучало в висках. Ян считал секунды. Потом
рванул кольцо.
Тряхнуло так, что, казалось, вылетят зубы. Потом звезды стали на место. Ян мирно покачивался под
спасительным куполом парашюта. Невдалеке от него смутно угадывались парашюты спутников.
Они приземлились в поле. Без приключений, как на тренировке. На кромке поля призывно чернел лес.
Вскоре все четверо вступили под его защитную мглу. Тут закопали парашюты и разделились: Ян и Коблиц
пошли в одном направлении, двое поляков — в другом.
К утру вышли к лесничеству. Там после обмена паролями им дали проводника. Через сутки разведчики
благополучно добрались до одного из подпольных штабов Армии Крайовой в Старом Мясте Варшавы. Было 31
июля 1944 года…
Хмурый, заросший рыжей щетиной майор прочел предъявленные предписания, кивнул.
— Кто из вас останется при штабе?
— Пан Крункель, — сказал Коблиц. — Я должен связаться с вашим командованием.
— Добже, — отозвался майор. — Тут как раз должен прибыть представитель Армии Людовой. Если пан
Крункель желает присутствовать…
Коблиц на прощанье сказал Яну:
— Держитесь при этом штабе. Так мне легче будет вас разыскать.
— Зачем? Я же вам осточертел…
— Что делать… душа человека — потемки. В пей живет вера в талисманы…
Коблиц вдруг сделался серьезным.
— Ян, вы не очень доверяйте… в общем, будьте начеку.
— Не пропадайте надолго, Артур.
— Как получится, Ян.
Штаб размещался в глубоком подвале под развалинами, неподалеку от Вислы. На противоположном
берегу виднелись измененные войной очертания предместья Варшавы — Праги.
Яну показали угол, где он может устроиться: железную койку с матрасом.
Вскоре его пригласили на заседание штаба.
Дневной свет проникал в помещение по наклонному желобу, устроенному для вентиляции. За простым
деревянным столом сидело человек восемь подпольщиков. Когда Ян вошел, хмурый майор прервал разговор,
представил его присутствующим. Ян слегка поклонился и присел на скамью возле стола. Разговор
возобновился.
— Приказ о выступлении получен. Поэтому мы хотим знать безо всяких оговорок: поддержит нас Армия
Людова или нет? Мы хотим услышать ясный ответ, пан Збышек!
Плотный мужчина с крутыми плечами, в котором Ян лишь теперь узнал недавнего шкипера, повернул
голову в сторону майора.
— Пан майор, я еще раз повторяю своп вопрос: считаете ли вы, что восстание подготовлено? Достаточно
ли у нас оружия? Согласован ли срок выступления с командованием советских войск?
— Мы получили приказ из Лондона. И мы хотим гнать — поддержите вы нас или будете отсиживаться в
своих порах? — упрямо повторил майор.
— Из Лондона не все хорошо видно. Даже в подзорную трубу. Уж я — то это хорошо знаю. Сам недавно
оттуда… — сказал с усмешкой Збышек и посмотрел в сторону Яна.
“Ну, конечно, он узнал меня, — решил Ян. — Но виду не подает. Ничего удивительного. Трудно
определить линию поведения, не располагая данными о человеке. Да еще в условиях подполья”.
— Пан майор, — продолжил Збышек. — Мы не меньше вас ненавидим фашистов и готовы их бить где
угодно. Но мы дорожим жизнями наших бойцов. И не хотим, чтобы они умирали зря. Немцы в Варшаве очень
сильны. Где повод для восстания? Объясните, пожалуйста.
— В Праге появились советские танки! — раздраженно выкрикнул майор.
— Кто их видел? — спокойно спросил Збышек. — Мы проверили ваше сообщение. Никто не смог
подтвердить. Более того, нам известно, что армии 1-го и 2-го Белорусских фронтов после многокилометрового
наступательного броска остановились, ждут пополнения боеприпасами и снаряжением. Тем более, как я понял,
вы даже не известили их…
— Какое это имеет значение?! — вскочил один из подпольщиков. — Люди горят желанием бить немцев!
Было бы преступно их останавливать. Нас поддержат англичане, наконец!..
— Англичане нас уже поддержали однажды, — так же спокойно, не повышая тона, сказал Збышек. —
Мы вовсе не собираемся охлаждать героический порыв людей. Но бессмысленно пробивать головой кирпичную
стену… Мы не хотим брать на себя ответственность за возможный провал восстания.
— Если вы струсили, обойдемся без вас! — крикнул майор, поднимаясь. — В конце концов, у нас уже
сейчас свыше пятнадцати тысяч бойцов…
— Из которых только треть имеет оружие, — вставил Збышек. — Лондон даже об оружии не
позаботился.
— Ну и что? — вызывающе воскликнул майор. — У немцев добудем. Впервые, что ли?!
Подпольщики за столом одобрительно загудели.
— Итак, ваше последнее слово, пан Збышек? — майор чувствовал себя победителем.
Збышек и еще двое поляков поднялись.
— Мы стараемся предотвратить ненужное кровопролитие. Принести пользу восстание могло бы позже…
Но если вы все же выступите — мы не останемся в стороне. Мы расходимся во взглядах, но родина у нас общая.
— Ну, так-то лучше, — удовлетворенно резюмировал майор и повернулся к Яну. — Пан представитель
желает что-нибудь сказать?
Ян встретился взглядом со Збышеком. Отрицательно покачал головой.
Уходя, Збышек на миг задержался. Видимо, хотел что-то сказать Яну. Но передумал, молча покинул