Собрали командиров посоветоваться.
— Надо устроить внезапный налет, — предложил Клюев.
— Ничего из этого не выйдет, — решительно возразил Кезиков.
— Придется, наверное, топать обратно за Десну, к Бате в полк, — вздохнув, сказал начхоз Силков.
— Вот-вот, там тебе пирогов напекли! — с иронией ответил ему Коновальчук.
— Как бы Батя через недельку сам не затопал вслед за нами или в Белоруссию, — в тон ему добавил Данильченко.
— Разрешите мне? — обратился к Кезикову Чиберяк.
— Говори.
— Я достану коров.
— Как?
— Там будет видно. Говорю, достану, — значит, достану. Только дайте в помощь двух бойцов.
— Выбирай хоть двадцать.
— Достаточно двух. Разрешите выполнять задачу?
— Выполняй!
Чиберяк повернулся и пошел в свое подразделение. Совещание вскоре закончилось. Я решил заглянуть к Чиберяку. Он уже был готов к выходу. На груди — автомат, на поясе — пистолет и кинжал. Из кармана зеленого френча, перешитого из немецкого, торчали ручки гранат. Рядом с ним стояли два молодых партизана, Виктор и Федя. У каждого по автомату.
— Ни пуха ни пера, Георгий. От твоей удачи зависит судьба отряда, — напутствовал я Чиберяка.
— Понимаю, товарищ комиссар…
Рота Ларина, возвращаясь с бесплодных поисков продовольствия, столкнулась с пятью неизвестными. У одного из них нашли красную ленточку. Ларин еще не привел задержанных, а по отряду уже разнеслась весть: поймали предателей.
До нас доходили слухи, будто гитлеровцы для нападения на мелкие группы партизан засылали в лес полицейских, переодетых в форму Красной Армии. Отличительным знаком у них якобы являлась красная ленточка в левом кармане.
— Контра, точно! Один с орденом, другой с медалью, вооружены до зубов. Только у нас они и пикнуть не успели, — с гордостью рассказывал Ларин.
Кезиков приказал поместить задержанных невдалеке от лагеря и поручил начальнику особого отдела Елисееву допросить их.
— Ведут себя нахально. Говорят, что десантники, отбились от батальона. Требуют возвратить оружие и либо принять в отряд, либо отпустить. Четверо в армейской форме, один в гражданском.
— А что за ленточка и как она к ним попала?
— Ленточку, орден и медаль я отобрал. Орден был у старшего лейтенанта, а медаль и ленточка — у военфельдшера. Говорит, что ленточку получил вместе с медалью «За отвагу».
— Ну а ты как считаешь?
— Ленточка, может, и от медали… А вот как они сюда попали… Думаю, по заданию фашистов.
— «Может», «думаю». Тоже мне разведчик! Кто эти люди? Веди их сюда.
Елисеев привел задержанных.
— Ваши фамилии? — спросил Кезиков.
Инженер-интендант Сухин, военный инженер-строитель Белов, старший лейтенант Андропов, военфельдшер Винник, работник леспромхоза Попов по очереди назвали себя.
— Какое задание получили от немцев?
— Никакого задания не получали. Мы десантники, — ответил Белов.
— Чем докажете? — спросил я.
— Доказывать, конечно, нечем, документов у нас нет. Хотя один документ Андропов может предъявить. Покажи, — сказал товарищу Белов. — Только и мы хотели бы знать, с кем имеем честь?
— Комиссар отряда.
— Это другое дело!
Андропов снял сапог, вынул из-за подклейки завернутый в тонкую клеенку пакет, развернул и подал мне свой партбилет. Он был немного измятый, но чистый, точно недавно полученный. Членские взносы последний раз уплачены за май.
— Как вы отстали от части? — спросил Кезиков.
— Батальон находился недалеко от Знаменки. Нас послали подыскать площадку для посадки самолетов. В это время напали гитлеровцы и отрезали нас. Батальон перешел в другое место. Мы бродили недели две, никого не нашли и решили идти через линию фронта, — рассказал Белов.
— А теперь что думаете делать?
— Вступим в отряд. Если не примете — пойдем через фронт, — ответил за всех Сухин.
Все пятеро держались твердо, с достоинством, на вопросы отвечали прямо и четко.
Сомнений быть не могло. Люди говорили правду. Кезиков приказал возвратить товарищам все отобранные у них вещи и зачислить в отряд. Нам очень были нужны офицеры…
В полночь я проснулся от сильного толчка в бок.
— Вставай, комиссар! Чиберяк мясо привел! — Лицо Кезикова расплылось в довольной улыбке.
— Брось шутить!
— Какие шутки! Вон они стоят. Пойдем смотреть.
Сна как не бывало. Обгоняя друг друга, мы побежали к березняку, откуда доносились приглушенные голоса. Несмотря на полночь, тут собралась добрая половина отряда. Плотным кольцом обступили партизаны животных. Тут же стоял смущенный Чиберяк.