Он еще шел к рамке, а Романеня, серой тенью скользнув к воротам, в третий раз переменил замки. Снова водрузил свой — с секретом.
Возвращаясь в раздевалку, Романеня слышал, как кричит по телефону Сергеевна: «Лилечка, миленькая! Ну загоните нам силуминчики! Открыты, открыты уже ворота!» — видел он и Лапицкого, сжимающего в потных руках заветный ключ.
— Все в порядке? — спросил Русецкий.
— Обижаешь, дарагой! — ответил Романеня и уселся на ящик.
затянул он, и странно звучала эта песня в опустевшей раздевалке, где горела только одна на все громадное помещение лампочка и в проходах между шкафчиками, спекаясь, густела темнота.
Русецкий посмотрел на часы.
— За обедами надо идти… — сказал он. — На Андрея брать?
— Он утром только придет, — коротко ответил Романеня и, отбивая сапогом такт, снова затянул:
Фрол торопился домой, и бесплатные обеды для ночной смены он раздавал прямо с машины, вставшей в переулке между литейкой и сборкой. С машины выдавать было быстрее. Во-первых, не приходилось перетаскивать ящики с кефиром, а во-вторых, Фрол сразу же загружал машину пустыми бутылками.
Обычно Фрол успевал накормить ночную смену за полчаса. Быстро поначалу шло дело и на этот раз. Когда осталось всего пять ящиков кефира, Фрол облегченно вздохнул: кончался и этот вымотавший его день.
«Нет, — подумал Фрол. — Все-таки не дело три ставки одному держать. Оно, конечно, и на карман остается, а все равно тяжело. Надо хотя бы одного человека взять».
Занятый этими мыслями, Фрол и не заметил Термометра, которому всунул в обмен на талончик аккуратный пакетик с тремя кусками хлеба и двумя вареными яйцами. Кефира Термометру Фрол не дал потому, что тот не принес пустой бутылки.
И все было бы нормально, но Термометр, не отходя от машины, развернул пакет.
— А что! — растерянно спросил он. — Это все?
И тут-то не растеряться бы Фролу — всунуть бы Термометру еще один, два, три пакета, сколько унесет отдать! — но сказалась дневная усталость. Не услышал Фрол подозрительно нерешительных ноток в голосе Термометра.
— Все, все тут… — благодушно заверил он парня. — Все, что положено. — И, уже позабыв про Термометра, крикнул очереди: — Следующий!
— П-постой! — сказал Термометр. — А копченая колбаса где?
Сразу как-то неуютно стало Фролу. Но отступать было поздно.
— Какая колбаса?! — несколько переигрывая, изумился он. — Иди проспись!
Ах, Фрол, Фрол! Такой мастер устраиваться в жизни, такой стреляный воробей — и вот надо же так попасться!
— Братцы! — завопил Термометр. — Я же точно знаю, что для обедов копченую колбасу привезли, а эта сволочь нас яйцами травит! Братцы! Он же нашу колбасу украл!
— Ну-ну! — возвышая голос и пытаясь перехватить инициативу — очередь как-то неприятно зашумела, — закричал Фрол. — Да врет он, паскуда этот! Не было колбасы!
— Это я-то паскуда?! — ощерился Термометр. — Ты колбасу воруешь, а я — паскуда?!
— Ты — дерьмо собачье! Вот ты кто! — огрызнулся Фрол и сразу же адресовался к очереди, чтобы задавить, в корне задавить возмущение: — Да что вы, ребята? Вы что? Говно это не знаете, что ли? Он же по всему заводу болтается, отовсюду гонят!
Точно и жестко ударил Фрол. Термометра действительно знали все.
— Давай чешись скорее! — хмуро сказал Фролу высокий рабочий. — Ишь тоже морду-то наел…
На этом бы и закончился инцидент, выплыл бы Фрол и из этой переделки, но стоявший в очереди Русецкий кашлянул вдруг и тихо, но очень слышно сказал, что колбаса точно была. У тещи Фрола, которая работает весовщицей в экспедиции, целая сумка этой колбасы.
— А ну, постой! — высокий рабочий схватил уже метнувшегося было за очередной пайкой Фрола. — Так была колбаса или нет?
И снова ошибся Фрол.
— Не было! — очень искренне закричал он. — Ну вот гадом, ребята, буду. Не было колбасы!
— Значит, не было?!
Фрол вдруг почувствовал, что он как-то странно перемещается в пространстве… Вместо того, чтобы, возвышаясь над всеми, стоять в кузове уазика, стоит на земле, намертво притиснутый неумолимой рукой к борту машины.
— Значит, не было колбасы? — повторил свой вопрос рабочий. — А у тещи колбаса откуда? Из магазина?