— Там кирпич висит со стороны шоссе! — сердито буркнул Тимур и отвернулся.
У Тимура еще не топили, по комнатам бродила озябшая колли в накинутой на нее шубейке. Остановившись в дверях комнаты, она грустно смотрела на гостей. За спиной колли, словно бы выплывший из добрых и славных времен застоя, ломился от выпивки накрытый стол. Олег чуть задержался внизу: надо было снять «дворники», закрыть машину, и когда вошел в квартиру, его сразу подхватил под локоток Струнников.
— Давай-давай сюда… — скомандовал он, увлекая Олега в боковушку, где сидели и Женька, и сам Тимур…
— Ну, что? — проворно наполняя стаканы, сказал он. — Пока остальные подъедут, помянем Лешку…
— Мне чуть-чуть! — попросил Олег. — Я же за рулем.
— Брось! — Тимур взял свой стакан. — Все равно машину здесь оставишь. А без водки ты и полчаса тут не высидишь. Не топят, сволочи.
Олег покосился на ящики с бутылками, стоящие в боковушке, и, подумав, что, похоже, и правда Игорю Струнникову удалось раскрутить всех, как и его, на полтинник, взял стакан. «Черт с ним… — промелькнуло в голове. — Если что, тут и заночую. Или Ольгу высвищу. Пускай она за руль садится». И еще он подумал, что уже давно пора как следует выпить, расслабиться, сбросить стресс. В последнее время издательства и редакции совсем озверели. Заказы папашке на статьи и предисловия сыпались со всех сторон, а тут еще своя работа… О чем он только не писал за последние месяцы! Нет… Надо расслабиться.
Водка хорошо пошла, с чувством.
Первую стопку так и надо пить — не суетясь, с чувством… Как сейчас, когда молча выпили, не суетясь, не галдя, а как бы вспоминая покойничка. И хорошо водочка пошла, на пользу. Пожалуй, и еще можно выпить, а с машиной он разберется. Пускай Ольга в такси протрясется. Нехорошо, правда, папашку одного бросать, ну да не в первый раз. Только надо сказать, чтобы заперла его в темной комнате, а то опять чего-нибудь в квартире напакостит. Ничего… Полежит там на диванчике, ничего с ним не случится.
— Еще? — бутылка в руке Игоря Струнникова замерла, вежливо наклонившись над стопкой Олега.
— Давай! — кивнул тот и взял пальцами соленый огурец из миски. — Тимур, у тебя телефон где?
— В прихожей… Если хочешь, сюда притащить можно.
— Нет, я из прихожей позвоню.
— Давай выпьем, а потом и пойдешь звонить, — остановил его Струнников. — Ну, давай за Лешку, хлопцы… Любил он, грешный, выпить-то…
И, посмотрев на прикрытый ломтиком хлеба Лешкин стакан, выпил.
— У меня к тебе, кстати, разговор есть…
— О чем? — Олег задумчиво и сосредоточенно жевал огурец.
— Деловой разговор… — покосившись на Женьку Котлова, ответил Игорь.
— А-а… — Олег встал. — Я сейчас позвоню и поговорим.
— Я покажу, где телефон… — Игорь тоже встал.
Олег заметил, как безразлично опустил глаза Женька, так и не размотавший своего грязного шарфа, и ему стало досадно.
— Зачем? — сказал он. — Мы еще успеем поговорить.
Жену не требовалось уговаривать.
— Я сейчас и приеду! — сказала она. — Заберу машину, а попозже заеду за тобой. Когда ты скажешь.
Конечно, нельзя было осуждать Ольгу, пользующуюся любой возможностью, чтобы ускользнуть от папашки, но и одобрить ее поведения Олег не мог.
— А Аркадий Георгиевич как? — строго спросил он. — Одного оставишь?
— А с кем? — легкомысленно ответила Ольга. — Куда я его дену? Закрою в темной комнате, и пускай сидит… Чего ты боишься?
— Ничего я не боюсь! — сердито сказал Олег и замолчал: в дверь позвонили.
— Значит, я сейчас еду к тебе, — сказала Ольга. — Вы у Тимура?
— У Тимура… — Олег повесил трубку.
Тимур уже открыл дверь, и просторную прихожую заполнили отставшие участники поминок. Сразу стало тесно. На вешалке не хватало места, и куртки сваливали прямо так — в угол.
Колли, опустив длинный нос, неприязненно и настороженно смотрела из-под шубы на пришельцев, потом повернулась и, волоча шубу по полу, ушла в дальнюю комнату. Тимур же безуспешно пытался навести порядок, искал в шкафу тапочки, но его не слушали, оставляя на ковре мокрые следы, уже устремились к накрытому столу.
Олег, наблюдая за Тимуром, только усмехался. Самоубийством было соглашаться устраивать поминки у себя в квартире. И так-то с Тимуром никто не считался, а уж тут, когда каждый вносил на поминки по полтиннику, — тем более. Да за такие деньги и внимание-то смешно обращать на хозяина.
Тесно стало в квартире от молодых, возбужденных видом накрытого стола мужиков. Духом студенческой бесшабашности повеяло на Олега, и он тоже почувствовал возбуждение. Кого-то похлопывал по плечу, кому-то пожимал руку, и только когда оглянулся, выискивая привычный для таких застолий белесый Лешкин чуб, вдруг поник сразу, торопливо ускользнул в боковушку, где рядом с миской соленых огурцов стоял сиротливо прикрытый ломтиком хлеба стакан…